– Афанасьев, закрой наш собашник.
Писарь, будучи человеком любознательным, обращается с вопросом:
– Почему «собашник», товарищ майор?
– Потому что, – отвечает майор Любченко, – ты его совсем разучился убирать. Месяц уже паутина висит за шкафом и тебе нет никакого до неё дела.
Сценка в штабе
Входит подполковник Бардин:
– А это что ещё тут за солдаты? Какие-то подозрительные… Чего шныряете по штабу?
Один из солдат: – Я… мы… товарищ полковник…
Подполковник: – Марш отсюда!
Солдат: – Разрешите идти, товарищ полковник?
Подполковник: – Я же говорю «марш!» Солдаты в испуге удирают.
Подполковник: – Ха-ха-ха! Ему – «марш!». А он – «разрешите».
Писарь Афанасьев: – Хи-хи, товарищ полковник.
Сначала небо было покрыто дымкой и солнце освещало восток равномерно, словно путалось лучами в утренней поволоке. Но постепенно дымка исчезла: её разогнали лучи солнца и лёгкий ветерок. Потеплело. Иней исчез. Но не везде. Он ещё прятался в канавах, в тени столбов и за казармой, серебря поверхность редкой сединой. Стояла осень. Ветерок колыхал праздничные яркие плакаты, развешанные по краям плаца в честь Октябрьской революции.
