– Я… я… – «Не танцую» – хотела продолжить Леони, но сама не заметила, как рука оказалась в теплой ладони, как на талию легли уверенные и даже дерзкие пальцы.
– Привет, – улыбнулся незнакомец. – Я Киллиан. Ничего, что пришлось украсть тебя из компании?
– Привет. Леони. Я не думаю, что кто-то это заметит.
– Да? Ну, судя по взглядам, они заметили.
Леони рассмеялась и тоже попыталась выгнуть шею так, чтобы увидеть компанию Софи и ее ухажеров, но обзор уже загородила влюбленная парочка, не стесняющаяся исследовать тела друг друга прямо у всех на виду, да еще так нагло, что стыдно стало всем, кроме них самих.
– Откуда ты, Леони?
– Я… я с артистами огненного шоу. Помогаю… с реквизитом, и всякое такое. – «И очень надеюсь, что меня когда-нибудь выпустят на сцену».
Она проглотила готовый вырваться тяжкий вздох. Она действительно с самого первого дня, когда смотрела на выступление под бубнеж Кристофа, мечтала о том, что сможет обуздать непослушное пламя.
В толпе мелькнула ярко-рыжая грива Софи: поддерживая девушку под локоть, ее отвел в сторонку очередной на что-то надеющийся кавалер. Они разговаривали, смеялись. Он не сводил с нее глаз и вовсе замер, когда Софи потянулась к нему и поцеловала – словно стесняясь, неумело, хотя таких вот поцелуев Леони видела не один и не два. И они никогда не заканчивались чем-то большим.
Говорят, иногда между людьми пробегает искра, но тут всколыхнулась целая волна тончайших белоснежных нитей. Молодой человек на секунду отпрянул, но упрямые губы Софи еще сильнее прижались к пересохшим губам, словно только так она могла утолить мучившую жажду.
– Везет, родители отпускают тебя, – прервал видение Киллиан.
– Везет, – не сводя взгляда с Софи, согласилась Леони и посмотрела на своего неожиданного кавалера. – У меня их нет. Я сирота.
Получилось с вызовом, но тут ничего не поделаешь. Несмотря на то что Леони не сильно переживала разлуку с теми, кого никогда не знала, а какое-то недолгое время даже люто ненавидела их за то, что ее решили бросить, говорить о родителях было неприятно. Хотя, скорее, неприятно в сотый раз ждать снисходительного или иногда брезгливого взгляда и короткого «Извини, мне надо бежать», словно наличие или отсутствие семьи делает тебя кем-то другим.
– У меня тоже. – Киллиан, казалось, не заметил ее тона. – Свободен, как дьявол. Хотя, говорят, даже дьяволы связаны обязательствами и правилами.
Отлегло. Тело расслабилось, и Леони уже хотела насладиться музыкой, как песня закончилась. Киллиан с сожалением улыбнулся, или только сделал вид, отвел свою даму обратно к столику, за которым Софи продолжала флиртовать, с любопытством взглянув на подошедшую пару, и ушел, забыв попрощаться.
Перерыв закончился, прибежал взволнованный Герард и увел Софи, а Леони поспешила покинуть незадачливых ухажеров, которым, кажется, сегодня ничего не обломится.
Она помогала Марселине закрепить конструкции с чашами для огня и думала о Киллиане. Она поправляла прическу Софи, укладывая непослушные пряди, и думала о Киллиане. Она заправляла факелы горючей жидкостью и думала о Киллиане.
«Черт бы его побрал!»
Оставалось надеяться, что мысли о нем выветрятся так же быстро, как растворяется дым от огня в пронизанном атмосферой праздника ночном воздухе.
Но ни через день, ни через неделю забыть его не удалось. Артистам шоу предстояло прожить в этом городе как минимум месяц, а значит, оставался шанс на встречу и мучило кислое, как яблочное варенье из холодильника Этьена, ожидание.
