– И шо ты предлагаешь? – спросил я.
– Надо кому-то вдуть! – ответил он откровенно и исчерпывающе.
– И кому же?
– Короче, я вот сегодня подумал про Галю Петухову.
С Галей он порвал где-то месяц назад. Как он тогда выразился, она надоела ему хуже перцу. Но, видимо, время и весна как-то особенно действуют на человеческие чувства.
– Ты знаешь, Леха, она мне совсем уже не противна. Недавно встретил ее. Такая телка!.. Короче, я уверен, шо она и на двоих расколется. Отвезем куда-нибудь в посадку. И где она денется! Это ж не то, шо твоя англичанка. Ну как тебе идея?
– Нормально. Согласен.
– И я ж говорю!.. Надо пользоваться старыми связями. И время терять не будем на каких-то новых кошелок, с которыми еще неизвестно, шо будет. И с целками не возиться, как с Мариной или с Любашей. И разрядка хорошая перед экзаменом!
* * *
На следующий день мы повезли Галю в ближайшую посадку. И все произошло так, как тому и полагалось быть. На двоих пожарить петушатину не пришлось. Мне достаточно было увидеть ее лицо, ее взгляд, который неотрывно покоился на Харьковском, чтобы прочувствовать все свинство наших замыслов.
Просто посидели, распили бутылочку, приятно пообщались.
Вообще-то, не совсем просто. Харьковский удалился с ней на полчасика. Потом они вернулись, и он стал подмигивать мне и указывать на то же направление. Галя, видимо, уже получившая нужный инструктаж, безропотно опустила глаза и глубоко вздохнула.
Я досасывал последние капли и не проявлял никакой активности. Харьковский не унимался.
– Так, короче, мне надо на двадцать минут свалить. А вы шо хотите, то и делайте. Я вам все разрешаю!
И он действительно свалил.
Галя присела рядом со мной и, не показывая глаз, принялась с усердием мять свои пальцы. Я молчал и ждал, пока она выплеснет свою тяжесть.
Через пару минут она проговорила:
– А это правда, что у тебя нет девушки?
– Чистая правда. А что?
– Ну-у… В общем, мне Славик сказал, что тебе очень плохо…
– Да? Подлец!
– Нет, ну, вообще-то, это по-дружески… Он прав. Он сказал, что ты ночью не спишь. И у тебя даже кровь идет из носу. От того, что нет девушки. Это правда?
– Да, к сожалению. Что ж поделаешь! Судьба такая. Кого-то девушки любят, а кого-то нет!
– Не может быть, чтобы тебя девушки не любили.
– Увы, Харьковский никогда не врет.
Галя умолкла от внутреннего напряжения. Я помог ей:
– Ну и что он тебе еще сказал?
– Ну-у… В общем, он попросил меня, чтобы я тебе помогла…
– Найти девушку, что ли?
– Нет… Чтобы я сама… В общем, если хочешь, то давай… Я согласна.
– А как это? Я себе не представляю.
– Ну-у… Ты можешь меня поиметь… Как свою девушку… Я все знаю, Лешенька… Мне Славик говорил…
– Что?
– Ну, что ты еще мальчик. Что все разговоры про англичанку – это брехня. В общем, меня Славик просил тебе помочь.
– А ты? Ты как на это смотришь?
– Нет, ну, в общем-то он прав. От меня ничего не убудет. И он не будет обижаться. Я же все понимаю. Он твой друг. И я тоже твой друг. Так что ничего тут такого страшного…
Ее руки терзали застежку на юбке. И мне было достаточно одного слова, чтобы застежка эта вмиг расстегнулась. В голове уже под давлением стучал молоток – давай, вперед, баран, давай!..
Однако сердце схватилось от жалости к ней. Ее внутреннее напряжение, ее нерешительность и в то же время решительность, ее доверчивость, покорность, какая-то убогость – все это заслонило в ней женщину.
– Спасибо, Галя, – сказал я. – Ты хороший друг. Но мне почему-то трудно настроиться. Так что как-нибудь в другой раз…
