– Я пришёл из маленькой деревеньки Паница. И тоже стоит на берегу Северной Двины. А теперь послушай меня, Злата Юрьевна и хорошенько запомни…
– Всё. Я вернулся. Ноги затекли, помогите встать. Дрон вошёл в лабиринт и помог разом отяжелевшему Степану подняться. – Чайку бы сейчас. Долго меня не было?
– Минут двадцать. Мы уже начали беспокоиться. Как, успешно?
– Да. Сейчас. Дайте отдышаться. В следующий раз ты, Дрон, пойдёшь. Стар я стал для таких путешествий.
Дрон провёл Степана в столовую зимней избы и уложил на линивку. Женщины захлопотали, накрывая на стол. Катерина подошла к мужу и стала стаскивать с него валенки, вязаную шапочку и рукавицы.
– Замёрз?
– Да не, я «там» в квартире всё время был – не холодно, – пошутил он. – Дрон, я нашёл её. Она в Архангельске. И завтра выйдет из дома после третьего зова. Надо собираться в дорогу. Я велел ей потеплей одеться и рассказал, как нас найти. Но она совсем маленькая. Ей всего пять лет. Поэтому придётся подстраховать.
– Так, подожди. Но зов же был в ноябре, а сейчас середина января.
– Я не знаю. Первый зов она услышала в рождественскую ночь, второй – через день. И третий к ней прилетит завтра.
– По размерности всё сходится вроде: были два подряд: третьего и пятого ноября и ещё один одиннадцатого. Федюшка услышал зов сразу. Детдомовские – через месяц, так что, вполне возможно, что она сигнал уловила только сейчас.
– Может, только сейчас распознала, а уловила раньше. Зов ведь ещё некоторое время будет кружить в эфире над Землёй, пока сам себя не изживёт.
– Эти дети как планеты. Каждый со своей амплитудой. Как они будут слаженно работать при таких разностях величин.
– Как обычно: сложится, если их правильно расставить. На кой чёрт нужны одни головы, когда собираешь человека?
– Ну тоже, верно.
Злату Юрьевну привезли в деревню под утро. Она так крепко спала, что даже не почувствовала, как Дрон перенёс её из машины и уложил на кровать.
Проснулась она около полудня. Низкое январское солнце заглянуло в комнату и тихонько подползло к подушке, на которой спала девочка. Лучики легонько пощекотали ей носик, и она поморщилась, но глаза не открыла. Провела рукой в поисках мишки. Пальчики нащупали игрушку, сжали плюшевую лапу и потянули по одеялу. Обняв дружка, она отвернулась к стенке, прячась от щекочущих лучей. Василиса сидела за рукоделием и из угла наблюдала за пробуждением.
Вот девочка открыла глаза и так же, как Федюшка, с любопытством стала осматривать комнату. Когда взгляд коснулся Василисы, она вскинула маленькие бровки и тихонько спросила:
– Тётя, а ты кто?
– Я Василиса, – помедлила, и как тогда Федюшке, добавила, – Премудрая. А ты, принцесса грёз – Злата?
Девочка хмыкнула. Новое имя ей понравилось.
– А я где?
– Так, в сказке. Не хочешь умыться с дороги. Помнишь, как с мамАней и Дроном сюда приехала?
– Помню.
– Тогда вылезай из-под одеяла, и пойдём умываться, завтракать и знакомиться. Они взялись за руки и пошли в столовую.
– О, а знакомиться – то и не с кем. Все разошлись по делам. – Давай, я тебя помою с дороги, а потом дам молока с шанежкой. Ты поешь и пойдёшь осматривать дом, а обеду все подтянутся, тогда и познакомимся. Согласна?
Василиса помыла её прямо на кухне: посадила в большой таз, потёрла шерстяной рукавичкой и ополоснула из кувшина водой, настоянной на травах, приговаривая: «водица – царица, божья помощница, помогла полям, помоги и нам». Завернула малышку в широкое махровое полотенце и посадила на русскую печку:
