«Ну вот, из лесной глуши да на столичный митинг, – пробормотал Борис, пытаясь нашарить в карманах несуществующие капли для успокоения нервов. – Нас что, по всем горячим точкам сказочного мира решено прокатить? Где мой путеводитель по локальным конфликтам?»
Воздух вокруг был странной смесью аромата старинных роз, которыми, видимо, были усажены замковые клумбы, запаха свежеотпечатанной типографской краски (от плакатов, не иначе) и чего-то неуловимо… делового, как в приёмной очень крупной корпорации перед годовым отчётом.
К ним решительно двинулась дама в безупречно скроенном деловом костюме цвета утренней зари над бизнес-центром. Её туфельки (одна из которых была хрустальной и сверкала так, что могла бы работать небольшим маяком) цокали по брусчатке с уверенностью человека, привыкшего заключать многомиллионные сделки до завтрака.
«Граждане, вы по какому вопросу? – голос у дамы был мелодичный, но с металлическими нотками, способными, кажется, резать стекло. – Если на экскурсию к Спящему Объекту Нашего Негодования, то касса – третья палатка слева, сразу за лотком с «сонными» леденцами. Если желаете присоединиться к нашему справедливому протесту – анкета у секретаря Снежной Королевы, она сегодня дежурит по приёму жалоб на замороженные пророчества».
«Э-э-э… мы, собственно, не совсем… – начал Борис, чувствуя себя первоклассником, попавшим на собрание акционеров. – Нас сюда… занесло. Случайно».
Дама смерила их оценивающим взглядом. «Случайно? В наше время случайности – это плохо спланированные закономерности. Я – Золушка Маусовна Тыквина-Шпилькина, председатель Профсоюза Спасённых Принцесс и Других Сказочных Личностей, сокращённо – ПСПДСЛ. А это, – она кивнула на внушительную блондинку в очках, деловито что-то строчившую в планшет, украшенный логотипом в виде надкусанного яблока, – наша пресс-секретарь, Белоснежка Гномовна Эпплвайт».
«Очень приятно, – пискнула Алиса, совершенно очарованная. – А Рапунцель здесь? Можно у неё автограф? И спросить, каким шампунем она пользуется, чтобы волосы так блестели?»
Золушка Маусовна строго кашлянула. «Автографы – после победы. Сейчас у нас серьёзное дело. Принц Эларион, этот безответственный наследник престола, уже полгода как должен был проснуться от поцелуя истинной любви! Сто лет истекли! А он что? Превратил своё проклятие в доходный аттракцион и отказывается пробуждаться! Это подрывает основы сказочной экономики! Фьючерсы на «долго и счастливо» падают! Бонусы за исполнение пророчеств не выплачиваются! Репутация института «истинного поцелуя» катится в тартарары!»
«То есть, – уточнил Борис, пытаясь ухватить суть, – он спит, ему хорошо, а вам от этого плохо?» Ему почему-то даже стала понятна позиция принца. В конце концов, кто откажется от вечного оплачиваемого отпуска?
«Не «хорошо», а «выгодно»! – поправила Белоснежка Гномовна, не отрываясь от планшета. – Его Канцлер, этот проходимец Тыквальон Подковёрный, устроил из замка Диснейленд для богатеньких романтиков. А страдают честные сказочные труженицы, чьё благополучие напрямую зависит от стабильности нарратива!»
«Понятно, – кивнул Борис. Профсоюз принцесс, требующий пробуждения принца из меркантильных соображений… Это было даже похлеще гномов-экологов. – И что вы от нас хотите?»
«Пока ничего, – Золушка Маусовна снова окинула их взглядом. – Если вы не шпионы от Канцлера. Мы тут как раз собираемся на переговоры с этим самым Тыквальоном. Хотим в очередной раз потребовать доступа к Спящему Объекту для проведения независимой экспертизы его… э-э-э… сонливости. Можете пойти с нами, если не боитесь бюрократических баталий. Заодно и на замок изнутри посмотрите. Только не трогайте экспонаты – они все застрахованы».
