Дева внимательно слушала весь их диалог и гадала, какие же действия предпримет отец, чтобы усмирить своего непутёвого сына. Смилостивится ли он или даст указание казнить наследника? Она смотрела в глаза всем и каждому. Она читала их помыслы, всех, кроме Стефана. Его она так и не видела. Он, как и вчера был закрыт для неё. Но когда ей удалось поймать взгляд юноши, она увидела всё, что он прятал от других, но скрыть от неё был не в силах. Заглянув в его душу, Дева рассмотрела полыхающие ярким огнём ненависть и ярость, а безразличие и безысходность сменяли их, словно переливающиеся на солнце цвета разноцветных кристаллов. Сын ненавидел не своего отца, а его поступки: войны, пролитую кровь, разлуку с любимой из другого клана. Прочитав это, Дева удивлённо подняла бровь. Она была приятно изумлена вспыхнувшему чувству юноши к девушке не из его земель. Несмотря на то что общение с вражескими кланами было строго запрещено, это не остановило никого из них двоих. Они стремились друг к другу, словно растение стремится пустить свои корни в благодатной почве. И похоже, даже отцовская воля не могла его остановить. Даже сейчас, после всех отрезвляющих речей Стефана, Даниэль был настроен решительно. Он снова хотел сбежать, покинув это место навсегда. «Какая сила им движет? – размышляла она, рассматривая его предначертанное будущее. – Сила, которая свернёт не только горы, остановит не только реки, но и пойдёт вопреки отцу. Жаль, что ему приходится делать такой выбор. Он мог бы быть хорошим правителем».
«Предатели достойны только смерти», – неожиданная фраза, всплывшая в голове Даниэля, вторглась в её видения. Это был закон клана Земли, который не предвещал для него ничего хорошего. Стефан в это время внимательно наблюдал за молчаливым общением Девы и его сына. На миг ему даже показалось, что он где-то видел это раньше. Эти странные, но до удушающей боли в горле знакомые «гляделки».
«Что же тут происходит? – мысленно задавался он вопросом, заметно остыв после бурного диалога с сыном и наследником. – В её глазах я вижу сочувствие, печаль, неподдельный интерес, храбрость. Давно я не встречал такого человека, чистого и искреннего, – удивлялся он собственной, из неоткуда возникшей мягкости к этой юной особе.
Из размышлений Стефана выдернул громкий, резкий и слегка крикливый голос:
– Его нужно казнить! Он предатель, и ты знаешь наши законы. Стефан, – сказал Гарольд, первый его помощник, который уже устал от бездействия главы.
Плавно и даже нехотя Стефан повернул голову в его сторону и спокойно ответил:
– Я должен выслушать мнения всех старейшин, учитывая особое обстоятельство, – под которым он имел в виду своего сына – единственного наследника трона.
Старейшины переглянулись. Они понимали, что казнить Даниэля – не такая простая задача. Хоть он и нарушил закон. Хоть он и пошёл против своего правителя, но в случае его смерти передавать бразды правления будет уже некому. Они поддержали Стефана, кивая, желая принять участие в обсуждении дальнейшей участи его сына с учётом всего, что он успел натворить. Даниэль не был плохим мальчиком. Это странное наваждение напало на него не так давно. Сколько они его помнили, он всегда был покладистым, умным, любознательным и никогда не перечил отцу. Сейчас же его словно подменили. А после того как его поймали в лесах и вернули домой, он и вовсе был не в ладу с собой: грубил, дерзил, говорил разные глупости.
