– А чего тогда, по-твоему? – устало убираю волосы с лица.
Ясно дело чего, но малодушно оттягиваю момент, хотя оба прекрасно понимаем – я уже решилась.
– Как вариант, вспомнить, что ты чертовски притягательная девушка. И убедиться что в мире море удовольствий, гораздо более приятных, чем всю ночь напролёт кромсать совместные фото. Таких, как, например, вот это...
Я не сопротивляюсь, когда он перехватывает мои кисти и, не прилагая особых усилий, заводит их мне за спину. Напористо, с распаляющей воображение дерзостью. Где только такому учатся в его-то возрасте?
В груди что-то протяжно ёкает от жара чужого дыхания на лице и первый же тихий стон, так тесно сливается с алчными движениями наших встретившихся губ, что становится неважно, кому конкретно он принадлежит. Сейчас мы нераздельны как танец и музыка.
– Едем ко мне, – не вопрос и даже не предложение, а тихое чёткое утверждение. – Я вызову такси.
– Мась, – шепчу, захлёбываясь близостью гибкого юного тела. – Умоляю, скажи, что тебе есть хотя бы восемнадцать.
Дронов мою верность никогда не ценил, а я себе точно не прощу, если хоть раз не попробую каково это – потакать своим желаниям. С горячим незнакомцем, перед которым наутро не придётся краснеть. Идеально.
– Девятнадцать, – едва различаю сквозь наше сорванное дыхание. – Почти…
– Я на машине.
– Давай ключи, я поведу, – и снова констатация факта.
Ещё никогда я не падала так низко и безвозвратно в собственных глазах.
Ещё никогда это не было так сладко.
7. В райский сад только по пропускам
Лихо
– Мы всё-таки едем на окраину? – звенит плохо скрытой тревогой голос моей сегодняшней заиньки, едва огоньки украшенных к празднику витрин сменяются серыми глыбами заброшенных зданий.
Криво улыбнувшись, втапливаю в пол педаль газа. Каждый раз умиляюсь женской манере включать голову постфактум. Так и тянет ляпнуть: «Нет, нас ждут в лесопосадке три моих друга и лопата».
Шутки шутками, но нужно поднажать пока инстинкт самосохранения вконец не остудил пожар под строгой юбкой. Неохота уламывать её по новой, хотя сам факт, что вероятность зажечь где-то в заднице мира в принципе допускалась, безусловно, обнадёживает. Люблю рисковых девушек, с ними меньше всего мороки.
– А есть разница? Не бойся, мы едем туда, где тебе будет хорошо.
Не надеялась же она всерьёз, что мы вдруг свернём к коттеджному посёлку? Это разве что с «визитом вежливости» к очередному должнику, но для таких целей у меня особая компания
Замолчала. Вот и хорошо… или плохо?
Похоже, планеты всё ещё находятся под правильным углом, потому что когда моя ладонь требовательно сжимает затянутое бежевым капроном колено, дыхание пассажирки сбивается с ритма, предоставляя ошалевшему от возбуждения мне полную свободу действий. Не дожидаясь приглашения, двигаю руку выше – под плотный вельвет юбки и плавно скольжу пальцами к внутренней стороне бедра. Рваный выдох сложно назвать протестом, но то, как застенчиво сжимаются стройные ноги, вызывает очередную улыбку. Теперь уже злорадную. Ещё вопрос кто из нас больше «Мася».
Дурацкое прозвище, а особенно то, каким небрежным тоном она его произносит, кипятит кровь до такой степени, что хочется свернуть в ближайший переулок и, заглушив мотор, объездить зазнайку не выходя из машины. Останавливает только опасение, что залётная Хонда Аккорд ну никак не останется без внимания кого-нибудь из моих кентов. Нет, с воспитанием всё-таки лучше повременить. Неохота прерываться на самом интересном, чтобы разжёвывать пацанам, почему на этой тачке не стоит даже думать скручивать колёса.
