– Как?! – зачарованно уставившись на «орело-бровь» пробубнил Жданский. – Вы и есть водитель такси “Орхидея”?
– Та! – радостно осклабился позолотой, ответил однобровный возница.
Евстахий нервно глянул по сторонам, затем в приложение, но не обнаружив никаких признаков альтернативной повозки, распахнул скрипучую дверь и боязливо залез в чрево стальной колесницы. Ремней безопасности не было, а на их месте красовались заглушки с логотипом “D&G”.
“Дорого и Глупо”. – успел подумать Жданский.
– Куда, брат? Домой, брат? – повернувшийся к Евстахию водитель сверкнул золотозубой улыбкой. – Довезу, по-братски!
– Да-да, домой. И желательно побыстрее… – Жданский тут же пожалел, что произнес эту роковую фразу.
Баклажановое чудовище, взвизгнув покрышками, рвануло аллюром, сбиваясь на галоп и, едва не столкнувшись с проезжающим лесовозом, набрало комфортную, для водителя, но отнюдь не для пассажира, скорость.
“Боже ж мой! Так я ему адрес не сказал! Куда он меня везет? А если в лес с целью ограбления или что похуже?” – мысли Жданского проносились в голове, со скоростью болида “Формула-1”, но гораздо медленнее, чем гнал Ашот, временами подпрыгивая в такт ямам на дороге.
– Адрес, брат! Или дорогу покажешь? – словно в ответ на его мысли, произнес золотозубый возница.
– Аноскопический[46] переулок, дом 12. – ответил Евстахий.
– Ас-кона-пичефский дуэнаццат! – немедленно начал диалог с навигатором водитель.
– Ошибка, адрес не найден. – пискнул тот.
– Ассноскапицески дуэнаццат! – повторил таксист.
– Ошибка, адрес не существует. – не сдавалось устройство.
– АНОСКАПИПИЧЕСКЫЙ ДУЭНАЦАТ!!! – рявкнул извозчик, теряя самообладание и изображая противоракетный маневр рулем.
– Ошибка, адрес не найден. – издевательски пискнул навигатор.
– Трахкши ква![47] – Золотозубый выругался и стукнул кулаком по крыше салона. – Прости, брат, программа не работает. Говори куда ехать!
Евстахий на секунду призадумался, а потом тряхнул головой и решительно произнес:
– Улица Сталина, 37! – пискнул Евстахий.
– Улица Сталина, 37. Маршрут построен! – мгновенно среагировал электронный болван, на сказанное Евстахием и выдал на экране кратчайший путь. Судя по показателям – ехать было всего минут пятнадцать.
“Поеду к Леерзону, надеюсь он будет дома. Может чего умного подскажет”. – подумал Жданский, терзаемый событиями последних часов.
Он закрыл глаза и попробовал представить, что он где-то в Неве Зохаре, на берегу Мертвого моря, лежит в шезлонге, чинно потягивает мохито через соломинку и разглядывает проходящих мимо загорелых женщин в купальнике. Визуализация получалась прекрасно, за исключением женщин – почему-то в голову лезли исключительно немецкие пенсионерки с обвисшей грудью и татуировками на пояснице в виде крыльев бабочек или другого орнамента и не менее отвратной формы.
“Да что ж такое-то?! Даже помечтать не выходит!” – он недовольно открыл глаза и в этот же миг ощутил резкое торможение баклажанового болида, с соответствующими аудио эффектами.
– Приехали, брат! С тебя 274 рубля! – таксист радостно улыбался. – Сдачи нэт, да! Ровни поищи, не обессудь, по-братски!
Жданский заглянул в кошелек, извлек из его недр три помятые сотенные купюры и протянул их водителю, в кои-то веки решив не экономить.
– Сдачи не надо… – Евстахий чувствовал себя настоящим олигархом, эдаким Саввой Морозовым[48], который жертвует МХАТу, по меньшей мере, полмиллиона рублей.
