Пароль «Питер» - страница 11

***

– Алина, знакомься, наш коллега и мой, не побоюсь этого слова, друг – Юрий Игоревич Латынин. Как я уже и говорил, мне кажется, тебе будет интересно с ним поработать. Его заинтересовали твои проекты и их возможная польза для его операций. А сейчас, прошу меня извинить, пора. Юра введёт тебя в курс дела. – И, похлопав по плечу коллегу-друга, генерал Рартнер пожал ему руку, в этот раз в знак прощания. И, сказав глазами Алине люблю, поспешил в ожидавшую его служебную машину.

Полковник Латынин был моложе своего друга примерно на пять лет. Несмотря на не совсем атлетическое телосложение, Юрий сам часто участвовал в антитеррористических операциях, которые разрабатывал и которыми руководил. Несколько, хоть и небольших, шрамов на правой стороне лица, над веком и на щеке подтверждали самоотверженность и преданность своему делу, о которых ей рассказывал Женя.

Серые глаза подполковника впились в неё и прошли, кажется, насквозь. Но ни один мускул на его серьёзном, слегка худощавом лице не дрогнул. Алина с честью выдержала эту мощную энергетическую волну интереса и изучения, приветливо вежливо улыбнувшись уголками губ.

– Что ж, Алина Александровна, прошу. – Не улыбаясь, показал он рукой в сторону коридора. – Думаю, в кабинете будет удобнее и безопаснее продолжить беседу.

Латынин принял её пальто. И, соблюдая полную нейтральность и даже чересчур серьёзность вида, указал на рабочий стол и стулья вокруг, где можно было разместиться.

– Благодарю, – тихо, но бархатно сказала Алина, пытаясь найти баланс между неудобством, некоторым страхом и необходимостью быть уверенной в себе.

Знакомство с новыми людьми, в особенности в их кругу общения, всегда подразумевало собранность и выверенность каждого сказанного слова. Для Алины это уже не было открытием или проблемой. Её характер, воспитанный отцом, идеально подходил для этого. Но здесь, сейчас она чувствовала ещё что-то, кроме стандартной скрытности. Какое-то новое, странное ощущение, которое она пока не могла разобрать. Несмотря на то, что Женя назвал этого человека другом, значит, полностью ему доверял, а это было крайне нестандартно для их окружения, лицо полковника ничего не выражало. И пристальный взгляд не был ни доброжелательным, ни подозревающим, ни липким, и никогда не опускался ниже её лица. Но при этом он был непростой. Для Алины эта была новая головоломка. Новая психологическая загадка, которую стало интересно разгадать.

***

Работа с Юрием Латыниным была довольно плотной. Это был экспериментальный проект. Алина вместе с его командой, состоящей из семи бойцов спецподразделения, разбирала кейсы психотипов террористов, обрабатывала информацию, полученную на допросах с точки зрения психологии. Секретность была повышенная, но Алина успешно вписалась в этот проект. Ей было интересно, её глаза горели, а результаты превосходили все ожидания. Изначально отнесясь к ней с лёгкой усмешкой, профессионалы своего дела быстро были поставлены на место своим руководителем, а затем и сами смогли убедиться и восхититься знаниями и способностями коллеги. Соблюдая дистанцию, не надеясь ни на что, в том числе потому, что девушка всегда была тактично безразлична и абсолютно невозмутима, бойцы внимали её лекциям, совместно составляли программы и в итоге даже приняли её как сестру.

Единственный человек, который не мог сделать то же самое, был сам полковник Латынин. С первого взгляда влюбившись в Алину, только благодаря своей стойкости и характеру, он усмирял весь пожар своих чувств, не позволяя лишнего. Его отношение было благосклонно уважительным на людях. И лишь изредка не мог он скрыть свою тягу во взгляде или случайном прикосновении, оставаясь с ней наедине. Со временем Алина поняла это и почувствовала. Почувствовала ответную реакцию своего сознания. Его взгляд откликался ей в сердце, его прикосновения оставляли горячий отпечаток, жгучей дрожью проходя через всё тело. Но они оба держались. Нарушить сложившиеся жизненные устои никто не мог, зная, что это было бы сродни катастрофе. Они работали вместе, приятельски общались и…любили друг друга на расстоянии. На расстоянии собственного сознания, обозначив границы недопустимого. Но такой душевной близости у неё не было ещё ни с кем. Они говорили глазами и понимали друг друга без слов, храня внутри вулкан притяжения.