— И что это за закидон сейчас был?
— Зачем ты ему позвонил? — начинаю повышать голос. Вижу боковым зрением, как мама опускает голову. Сейчас будет разбор полетов.
— Потому что он твой муж! И пусть он тебя забирает из отчего дома, как полагается в нормальной семье.
От его слов меня пробирает истерика, смахиваю слезы в уголках глаз. Так сильно я давно не смеялась.
— Какая еще нормальная семья? Ты себя слышишь? Отец тиран, мать прислуга, муж изменщик. Вы тут все с ума посходили?
Я очень сильно повышаю свой голос, замечая как багровеет отцовское лицо. Мне стыдно, что я задела маму, но по факту, я сказала правду. Она пресмыкается перед отцом уже двадцать три года. Она живет по его правилам, все делает по его указке. И мне жаль, что она не знает, что такое свобода. Андрей мне давал больше свободы, чем отец. Но все равно контролировал меня. Не разрешал работать. Ну как не разрешал... Приводил доводы, как мне казалось на тот момент, обоснованные, почему я не должна работать. Это сейчас я понимаю, что он просто манипулировал. Тогда же я думала это была забота. Ох, как много открытий в моей жизни произошло за такой короткий промежуток.
— Ева! — он ударяет по столу, — Ты переходишь все границы разумного! Сейчас же закрой рот!
— Нет, — не раздумывая, перечу ему.
Он вскипает, рычит. С грохотом поднимается, ставя пальцы ладоней на стол. От веса его тела, пальцы белеют.
— Хамка! — кричит, — Кем ты себя возомнила? — он подходит ближе.
Я не успеваю отреагировать, как тяжелая ладонь приземляется на мою белую нежную кожу щеки. Вздрагиваю, осознавая, что отец меня ударил. Голова отлетает немного вбок от силы удара. Сбоку слышу возглас матери. Слезы тут же катятся вниз. Это унизительно, это больно. Это адски несправедливо.
— Что здесь происходит? — слева от меня слышится рык.
Я не знаю, как он здесь оказался, как он зашел в дом. Но я вижу Андрея в ярости. Он стоит у входа в зал, в идеально выглаженном темно-синем костюме, черная рубашка распахнута сверху, оголяя волосатую мощную грудь, где слегка виднеется золотая цепочка с крестиком. Поднимаю заплаканное лицо и смотрю на мужа. Почти бывшего мужа.
— Воспитываю дочь, — отрезает отец, — Раз ты не смог донести до нее, что так нельзя с отцом разговаривать.
— Кажется, время для воспитания давно прошло. Ева уже взрослая девочка, — она как лев движется в мою сторону.
То я ребенок, то я взрослая... Они могут уже определиться?
— Всему есть предел. Я не позволю поднимать руку на мою жену. Да в целом на женщину. Прошу впредь так не делать, — он не вступает в открытый конфликт с отцом, но предупреждает его.
— Ты меня еще поучи, Валенский. Она все еще моя дочь!
— И моя жена! — не уступает Андрей.
Касаюсь плеча мужа, совсем невесомо, но он чувствует меня.
— Не нужно. Просто отвези меня к Марине, — тихо шепчу.
Просить его — сродни унижению. Но сесть за руль в таком состоянии с учетом моих навыком вождения — еще большая глупость. Я могу подвергнуть риску не только себя, но и ребенка. А такси загород ждать от получаса. Единственный выход — это Андрей. Лучше терпеть его присутствие, чем еще на секунду задержаться в этом доме.
Андрей кивает, берет меня за руку. Но я тут же ее выдергиваю. То, что я попросила об услуге, не значит, что все забыто. Нет, никакого зеленого света. Разводу быть.
Он оставляет мой жест без комментария, но недовольно морщится. Мне плевать, пусть только отвезет меня уже отсюда.
