Егоров рассказал о вчерашнем визите на съемную квартиру, опустив подробности о «дружеской попойке». Леня слушал, подперев чисто выбритые пухлые щеки.
– Горюнов? – переспросил Леонид. – Ну-ну. А я еще подумал, чего это Ермилов такой вздернутый с утра. Он наверняка в курсе твоих несанкционированных им сношений с УБТ. Велел к нему зайти, когда ты изволишь явиться.
– Опоздал на три минуты всего, – проворчал Егоров, потирая шею.
– Горюнов ведь заходил полчаса назад. Он в красках описал, как вы вчера «мило посидели у тебя дома», – не удержал в себе информацию Говоров.
– Врет он все! – Вася покраснел. – А ты бы не сплетни аккумулировал, а полезную информацию. Неужели никаких соображений по поводу шифровки?
– Единственное, чем могу порадовать: Ермилов, прочитав сей опус, – Говоров постучал пальцем по листку с расшифрованным содержимым микроточки, – высказал сентенцию, что английскому отделу не светит заполучить ни шифровку, ни Салибаева, ни тех, кто за этим стоит. Это наш профиль. Более того, он сказал, что руководству ведомства уже доложено и принято решение, что мы головные по делу. Вот так!
– С чего он взял, что наш профиль? С этих «крус» и «крыс»? Разве что «военный» журналист… Дешифровщики что-нибудь пояснили к такой своей работе? Тоже мне спецы!
– Я бы не хотел оказаться на их месте, – Говоров покачал головой. – Они смогли только эти несколько слов разобрать. Говорят, использовано два или три шифра. Такая комбинация – редкость и указывает на важность персоны, которой адресовано послание.
– Ладно, – Вася с решительным лицом выдернул листок чистой бумаги из принтера и уселся за свой стол. Он уперся локтями в столешницу так монументально, словно на него надвигался от стеллажа с книгами и папками вражеский танк и надо выстоять во что бы то ни стало.
Корявым почерком он накатал целую страницу. Подумывал было продолжить на обороте, но махнул рукой и поставил в конце вчерашнюю дату. Говоров с любопытством поглядывал на сей труд, но помалкивал.
Василий сунул листок в картонную папку и, выйдя из кабинета, прошел только несколько шагов по коридору. Остановился, чтобы кинуть в рот мятный леденец. «Кроме расшифровки у шефа ничего не было. Отчего он сделал такие выводы? Да и руководство приняло решение отдать дело нам. – Егоров прогулялся по коридору туда и обратно, не доходя до кабинета Ермилова. – “Приборы, разработчики…” – это явно связано с какими-то секретами. Но военные ли они? Может, медицина? Однако шеф убежден, что тема наша».
Еще погуляв, Вася вспомнил про крысу и хмыкнул. «Что если Ермилов осведомлен о разработках тайного оружия «Красная крыса», направленного против наших противников? И звучит ведь по-коммунистически. – Егоров повторял про себя слова шифровки: – Крус, крус… Приборы – крус. А если аббревиатура? Что-то знакомое».
Он отслеживал все разработки в области вооружения и в силу «производственной» необходимости, и в связи с любовью к оружию. Силился вспомнить. Ему бы сейчас домой, где у него на антресолях папки с вырезками, распечатками всех новинок в области оборонки. Хоть Василий и казался многим всего лишь ковбоем, любителем пострелять, а не анализировать, эти многие удивились бы, как он любит все систематизировать и какой архив из открытых источников собрал дома. Здоровенными лапищами, пропитанными оружейной смазкой, он довольно ловко орудовал ножницами и клеем.
