Пещера Плачущих Камней дышала. Стены пульсировали, как живая плоть, а воздух гудел низким животным рокотом. Ли Хан шла за Данте, его пальцы дрожали на шероховатой поверхности амулета, он не мог поверить, что находился так близко к своей цели. Что совсем скоро получит шанс вернуть Хэ Ин. В глубине грота на постаменте мерцал «Глаз Судьбы», а рядом с ним лежала перчатка, напоминающая лапу древнего дракона.
–Он… Реагирует на вас. – Прошептала Ли Хан, заметив, как амулет на шее у Данте вдруг замигал, как сигнальный огонь.
Данте не ответил. Он встал напротив постамента, его руки впились в края камня, словно он боялся, что его унесёт невидимым течением.
Его голос прозвучал надтреснуто:
–Наконец!
Пещера содрогнулась, как живое существо, выворачивающееся наизнанку. Ли Хан встала рядом с Данте, её тень, искажённая голубым свечением артефакта, дрожала на стенах, словно пытаясь убежать. Амулет на шее Данте, который совсем недавно пылал алым светом, теперь почернел, пропитавшись энергией артефакта.
–Данте, подожди, ты даже не знаешь что будет, если его активировать! – Данте сжал амулет Хэ Ин в руке. – Зато знаю, что она находится в чужом мире, в другом времени… Одна! – Не сдерживая гнев, ответил он. – Мне плевать на то, что со мной станет, Ли Хан.
Данте надел перчатку и взял кристалл. Он собрался его активировать.
–Данте, подожди! – Крикнула Ли Хан, но её голос потонул в грохоте рушащихся камней.
Он не слышал. Он уже крепко сжимал артефакт в своей руке, а глаза были прикованы к мерцающему порталу за постаментом. В раскадрованных вспышках света мелькал силуэт девушки – Хэ Ин, её рука протянута впустую, губы шептали имя, которое Данте носил как проклятие.
«Он видит её. И ради этого готов умереть», – подумала Ли Хан, и это пробудило в ней ярость. Не к нему – к себе. Потому что она тоже видела кое-кого в портале – мать, Ли Мэй, застывшую в позе мольбы, лицо искажено вечным криком.
–Я не могу позволить ему забрать кристалл. – Прошептала она. Алхимические формулы, годами изучаемые в лаборатории, сплелись в её сознании с детскими воспоминаниями: мать, объясняющая ей устройство зеркал, её смех, её исчезновение…
«Глаз Судьбы» дрогнул. Трещины на его поверхности вспыхнули ослепительно, и Ли Хан, не раздумывая, сорвала амулет с шеи Данте и прижала его к артефакту.
–Нет! – рёв Данте слился с рокотом разлома.
Энергия ударила её в грудь, отбросив в сторону и выжигая дыхание. Она увидела: Данте, бьющего кулаками в закрывающийся портал, его крик: «Верни её!». Себя, десятилетнюю, у зеркала в пустом доме, повторяющую: «Мама, вернись!». Тени, пожирающие деревню, где гильдейцы объявили её мать еретичкой.
Реальность вернулась с волной головной боли. Ли Хан лежала на спине, её ладони обожжены, а кристалл пульсировал на груди, будто пытаясь прожечь путь к её сердцу. Данте стоял в паре метров от неё, его глаза пылали алым цветом, а сам он источал ауру ярости. Стало ясно – артефакт наделил его мощью.
–Ты… Уничтожила… Всё! – прошипел он, и его взгляд устремился к выходу. – Сама себя спасёшь, лгунья!
Она хотела закричать, что пыталась спасти их обоих, но артефакт не дал ей этого сделать. Он прожигал её плоть, будто пытался слиться с её сердцем.
Деревня у подножия горы называлась «Солнечный ручей». Теперь от неё остались лишь обугленные скелеты домов и лужи стекла, расплавленного в причудливые формы.
