Война показала им, что такое настоящая дружба и любовь – когда ты готов рисковать жизнью ради другого человека, когда готов бороться до конца, даже когда кажется, что всё потеряно.
И они были готовы к этому бою. Потому что знали – Дмитрий где-то там, ждёт их помощи, и они не могут его подвести.
В полутёмной палате госпиталя Михаил нервно теребил в руках письмо. Анна сидела напротив, её лицо было бледным в свете керосиновой лампы.
«Я нашёл его,» – голос Михаила дрожал. – «Дмитрия эвакуировали сюда, в госпиталь. Состояние тяжёлое.»
Анна вскочила:
«Показывай дорогу!»
Они пробирались через тёмные коридоры, где пахло кровью и лекарствами. В одной из палат они нашли Дмитрия – его лицо было перевязано, на теле виднелись следы ранений.
«Тише,» – прошептала медсестра, – «он только пришёл в себя.»
Анна взяла Дмитрия за руку:
«Мы здесь. Мы нашли тебя.»
Михаил присел на край кровати:
«Дружище, ты нас напугал. Как ты?»
Дмитрий попытался улыбнуться:
«Парни… я… я видел такое… такое…»
Его голос оборвался, когда он попытался рассказать о том, что пережил. Но слова застревали в горле, превращаясь в хрип.
Внезапно дверь распахнулась, и в палату вошёл военный врач:
«Вы кто такие? Здесь нельзя находиться!»
«Мы его друзья,» – твёрдо сказала Анна. – «И мы останемся с ним.»
Врач покачал головой:
«У нас не хватает мест. Через час мы должны отправить его в другой госпиталь. Там сейчас безопаснее.»
Михаил сжал кулаки:
«Мы поедем с ним.»
«Это невозможно,» – отрезал врач. – «Госпиталь для персонала только.»
В этот момент Дмитрий открыл глаза:
«Нет. Оставьте их здесь. Я… я должен кое-что рассказать…»
Его голос становился всё тише, но в глазах горел какой-то странный огонь.
«Что ты хочешь рассказать?» – Анна наклонилась ближе.
«Там… на передовой… я видел… видел такое… такое, что не должен был видеть…»
Михаил подался вперёд:
«Говори яснее!»
Дмитрий с трудом сглотнул:
«Они… они готовят предательство. Кто-то из наших… передаёт информацию врагу…»
Анна ахнула:
«Ты уверен?»
«Да… я… я слышал разговор… в окопе… перед тем как…»
Врач нахмурился:
«Что за бред? Какие предатели?»
Михаил схватил Дмитрия за руку:
«Кто это был? Ты узнал его?»
Дмитрий покачал головой:
«Нет… только голос… и… и он говорил о планах обороны…»
В этот момент сирена воздушной тревоги разрезала тишину.
«Всем в укрытие!» – закричал врач.
«Мы останемся с ним!» – твёрдо сказала Анна.
Михаил кивнул:
«Я свяжусь с контрразведкой. Это не может оставаться без внимания.»
Дмитрий закрыл глаза, его дыхание стало тяжёлым и прерывистым.
«Не оставляйте меня…» – прошептал он.
«Никогда,» – ответила Анна, сжимая его руку. – «Мы всегда будем рядом.»
Но в её глазах читалось беспокойство – теперь они знали слишком много. И кто-то явно не хотел, чтобы эта информация стала известна.
В темноте госпиталя они слышали, как взрываются бомбы где-то поблизости. И понимали – теперь они не просто трое друзей, пытающихся выжить в военное время. Теперь они стали частью чего-то гораздо более опасного и сложного.
И кто-то явно не хотел, чтобы правда о предателе стала известна.
Внезапно дверь палаты с грохотом распахнулась. На пороге стоял высокий офицер в форме НКВД.2 Его взгляд был холодным и пронзительным.
«Что здесь происходит?» – его голос эхом разнёсся по комнате.
Михаил встал:
«Товарищ офицер, мы друзья раненого…»
«Замолчите!» – рявкнул офицер. – «Кто вам позволил находиться здесь?»
Анна выступила вперёд:
