– … апогея тёмного писания. Стих двадцатый. Мрак.
Разбойники будто обезумели после слов мамы. Один за другим они начали нести полную ахинею. Первый верещал, что видит жуткое чудовище, выглядывающее из облаков. Второй опровергал слова первого и твердил, что видит толстых бесов, танцующих вокруг них. Третий же утверждал, что повсюду лесные духи. А тот, который поверг маму на землю, и вовсе пытался стряхнуть с себя плотоядных червей, ползущих к нему отовсюду. Абсолютно все разбойники несли что-то своё и вдруг они на миг умолкли. И после секунды тишины это началось…
То, что они себе навоображали, обрело свои формы и очертания. И прямо у всех на глазах эти жуткие существа начали нападать на своих жертв, принявшись их заживо разрывать и поедать.
Крики агонии заполонили округу, постепенно превращаясь в мольбу. И вся эта жуть продолжалась целую минуту. Расправившись со своими жертвами, эти существа растворились во мраке ночи.
«Неужто столь жуткие существа и вправду могут быть среди нас?», – подумал я, дрожа от страха. «И неужто это моя мама сотворила нечто столь ужасное?».
За одну ночь моя добрая и ласковая мама стала походить на очень страшную ведьму из листовок, на которых я очень боялся смотреть. Я опасался своей матери и не хотел даже выходить к ней. Но стоило мне услышал её ласковый голос, как меня тут же окутало ледяным спокойствием, и страх покинул моё сознание.
Глава 10. Часть 3. Потеря.
– Всё! Можете больше не бояться. Их нет, – сказала мама, обращаясь к напуганным до чёртиков жителям деревни.
Я слегка толкнул дверь, и она, со скрипом старых петель, медленно отворилась. Мама обернулась на звук и, увидев меня, ласково улыбнулась, направившись ко мне. Но откуда-то со стороны донёсся противный хриплый голос, заглушающий плачь женщин и детей. Это был он, тот самый зловредный старичок, которого я ненавидел больше всех на свете. И хоть мама всегда учила меня почитать старших, но его я не мог уважать. Этот старичок всегда пытался клеветать на нашу семью, распространяя плохие слухи о нас. Тоже самое случилось и сейчас.
– Ведьма! – крикнул он, указав пальцем.
– Что ты такое говоришь?! – обернулась к нему мама, возмутившись.
– А-ааа! Не подходи к нам, ты, бесовка! Ой, проклянёт, ей богу, проклянёт!
Старик продолжал твердить своё, мол она чудовище, намеревающееся погубить всю деревню, и испуганные люди тут же встали на его сторону.
– Да как вы не поймёте! Я же только что вас спасла! – попыталась она достучаться до разума людей. Но тщетно.
И тут кто-то из толпы крикнул:
– Катись вон, ведьма! И дьяволёнка своего прихвати!
Услышав то, как люди начали обзывать меня, мама рассердилась как никогда.
– Только посмейте ещё раз назвать моего сына дьяволёнком! – угрожающе воскликнула она.
– Вот! Видите, видите?! Она начала показывать своё тёмное начало! – кричал старик, обвиняя мою маму.
– Безумцы! – произнесла она, глядя на разъярённую толпу местных, и нервно покачала головой.
– Встаньте же, люди! Давайте прогоним ведьму из нашего поселения! – подзывал старик людей.
И тут прозвучал щелчок, после которого грудь старика пронзил стальной болт арбалета.
– Да заткнись ты уже, пердун старый! – донёсся знакомый низкий голос у меня со спины. – Уши уже вянут. Коль такой смелый, зазывал бы людей встать против нас, а не против своей спасительницы!
Жители ошарашенно переглянулись и бросились кто-куда, а когда я попытался побежать к маме, меня внезапно кто-то схватил. Не в силах вырваться из мёртвой хватки, я, обернувшись через плечо, увидел главаря разбойников, а затем и острый серебряный кинжал, что прижался к моему горлу.
