Переплётчик - страница 8

Сердце у книжницы неспокойно отстукивало свой рваный ритм. День не задался с самого утра, но самой Даллис казалось, что худшее крылось в завтрашнем. Гнетущей меткой страх подрагивал где-то в животе. Промокшая и дрожащая, она скрылась в магазине, но обнаружила внутри только прачку Юи. Сонная и уставшая, та почти валилась с ног. Мастера нигде не было. Он не возвращался в магазин.

"Нас подставили", – подумал Ханг, покачиваясь в повозке. Мысли терпким металлическим привкусом заполняли рот, толкались к губам, но тут же оседали обратно к глотке. Нужно было соблюдать предельную осторожность, прежде чем разбрасываться столь громкими выводами. Но самое худшее крылось в закромах разума и настораживало убийцу не меньше отцовского гнева. Ханг решился, шепнув в темноту.

– Нас предали.

На блаженном профиле дяди, что сидел напротив, мелькнули блики уличных фонарей. Они скатились по носу, слегка задержавшись на небольшой горбинке, и исчезли в складках тонких губ. Шилин повернул голову и тепло улыбнулся, выразительно моргнув.

– Не сейчас.

– Люди Сунь Янсена знали, что мы там будем, – не унимался торопкий Ханг. Он говорил до того тихо, что едва ли сам улавливал смысл сказанного. Кто ещё их мог услышать в повозке?

– Думаю, твоему отцу не понравится это даже больше, чем то, что этот никудышный парвеню всё ещё жив, – наконец сдался Шилин.

– Это ненадолго, – огрызнулся ассасин. – Я найду его.

– Мои люди выяснили, что на этой неделе Сунь отправится на Гавайи. Там нам его уже не достать.

Ханг заметно разозлился. Желваки угрозой заиграли на скулах, глаза гневливо выпучились на дядю. Шилин был готов поклясться, что слышал, как хрустнули костяшки пальцев спесивого племянника.

– Сколько дней у меня есть?

– У тебя? – усмехнулся он. – Не больше трёх. Но поверь моему опыту: и тут спешить незачем. Один раз мы уже ошиблись. Не воспринимай это за личное и не связывай провал с утерянной честью.

Ханг отвернулся к окну дилижанса. Грудь судорогой отдавала на вдохах. Нетерпеливо убийца поднял руку и убрал выбившуюся прядь волос за ухо.

– Дело не в моей чести. Мы оказались на виду: теперь на нас объявят охоту все триады, с которыми революционер заключил договор о покровительстве.

– И то верно. Но и это – не худшее.

Ханг недоумённо покосился на дядю. Тот устало вздохнул и с вызовом поднял брови.

– Ты использовал магию металла. И вдобавок оставил кучу свидетелей за собой. Весьма опрометчиво с твоей стороны, – спокойное лицо Шилина исказилось в гневе. – Твой отец тебе этого не простит. Заодно и мне достанется, как обычно. Мне осточертели его унизительные наказания.

– Я отвлекал констеблей от тебя, дядя. От всех вас. Во всяком случае, именно благодаря мне ни одного из нас не изловили.

– И всё же.

Повозка остановилась, и Шилин, бросив на племянника полный разочарования взгляд, выбрался наружу. Высокий и худощавый, он казался моложе самого двадцатисемилетнего Ханга, на чьём суровом лице отпечатались годы тяжёлой жизни. Дядя, одетый в перетянутый шёлковым поясом френч, кюлоты, чулки-шоссы и плетёные сандалии, вальяжно потянулся у дверки экипажа. Хмурый Хэнг увернулся от вскинутой руки дяди и остановился напротив рынка. Там, всего лишь через два квартала, находилась столовая, в подвале которой вчера встретил своих последователей Сунь Янсен. А ещё через три – книжная лавка, где убийца столь неосторожно оставил свидетельницу своего фиаско. Но сейчас, без масок и безрукавого ханьфу с металлическими перчатками, одетый в обычный костюм в полоску, Ханг ни за что не выдал бы в себе убийцу с прошлой ночи. Мелкого мигрировавшего дворянина, вероятно. Во всяком случае, служители закона не углядели бы в нём угрозу. Но вот местные…