– Меня должны допросить, как свидетеля. А ты, прошу, присмотри за магазином, пока я не вернусь.
– Нет. Я пойду с тобой.
Высокий и бледный лейтенант вновь позвал Даллис, и она суетливее начала проталкиваться к выходу. Однако Юи мёртвой хваткой вцепилась в запястье лавочницы.
– Как же ты одна? Запугают ведь, я же знаю тебя, дурочку тихую.
– Справлюсь, – неуверенно бросила Лэй. – Лучше присмотри за магазином.
Юи с силой дёрнула на себя Даллис и понизила голос.
– Тогда послушай, что я скажу: если Мастер действительно попал в беду и не вернётся поутру, то мадам Ван наверняка знает, что с ним случилось. Но пока не говори об этом служителям.
– Ты что-то знаешь?
– Нет. Но сейчас мы все в опале: с одной стороны объявились бандиты, с другой нас поджимают служители порядка.
Даллис не поверила Юи: ни её заговорщическим глазам, ни пугающему перешёпоту. Разочарованную книжницу приволок за рукав Лафайет и проводил в массивный дормез с решётками на мутных окошках. Тяжёлые колёса экипажа замедлились, оставляя после себя исполосованную рытвинами землю, а снующие вокруг патрульные с трудом огибали повозку, проталкиваясь вперёд по узкому переулку. Даллись выглянула сквозь решётку, рассматривая встревоженное лицо Юи. Но из головы у неё не выходил иной образ: в маске и с безумно выразительными глазами.
Повозка качнулась, когда в неё взобрался лейтенант. Его эполеты в последний раз взыграли бликами на фоне красных огней переулка. Зачёсанные назад волосы переливались полутьмой, а ясные серые глаза слишком пытливо рассматривали Даллис, которая в ответ упорно уводила взор. Лафайет лишь единожды бросил:
– Расскажите, что вы видели в магазине.
Однако получив в ответ нерешительное мычание, констебль разочарованно откинулся на спинку сидения. Лэй уставилась в окошко.
Улица от палящих сизых паров с кюветов плыла куда-то к небесам. Узкие домики ютились, большие толпились и подпирали со всех сторон те, что оказались поменьше. Неровные дранковые крыши исторгали из себя мерцающий кряж, что шелестел и плыл на чёрном небосводе. За каждым переулком скрывались в тенях некогда пасторальные виды истории. Поля и горбатые хижины, новые мигрирующие переселенцы и только формирующиеся профсоюзы.
Весь оставшийся путь прошёл в тишине. Только в самом участке, когда Дайон со всей учтивостью проводил Лэй в кабинет к Эйсу, потребовав у одного патрульного протокол, Даллис наконец заговорила. У неё спрашивали терпеливо и даже лениво: что она видела, как столкнулась с подозреваемым и что делала позже.
– Почему в магазине был погашен весь свет? – спросил Эйс, кинувшись всем своим грузным корпусом на стол.
– Я услышала крики и поняла, что рядом произошло нечто ужасное. Потушила свет, чтобы его не было видно снаружи через щели в ставнях и форточки.
– Однако беглец проник именно в вашу лавку.
– Очевидно, решил, будто в ней никого нет, и он сможет сбежать, не нарываясь на лишних свидетелей, – бросил Лафайет, стоя позади стула, на котором сидели книжница.
– Что случилось, когда он проник в магазин? – спросил Эйс, прищурившись.
– Я спряталась в мастерской на всякий случай, когда услышала, как лязгнул замок. Мне показалось, что это мог быть Мастер – воротился, должно быть, пораньше, тоже услыхав о беспорядках в районе. Но стоило мне выйти, как я столкнулась с преступником.
– И что же вы разглядели, Даллис? Видела его лицо? – спросил Лафайет.
