– Это Человек Чучо, – проскрипела троллиха.
Машина, тихо шурша по гравию, ехала сзади на расстоянии двух метров, не отставая и не обгоняя нас.
Наконец Валерий Михайлович высунулся из окна и крикнул:
– Послушайте, это просто опасно!
– Для вас опасно, – ответила я. – Лучше не нарывайтесь, их там очень много.
– Не ребячьтесь, выбрасывайте зверюгу и садитесь в машину! Я еду туда, чтобы доказать их существование. Кроме вас и меня, нет других свидетелей. Или вот: давайте ее свяжем и покажем зоологам.
– Мою обезьяну можно связать только вместе со мной, – рассерженно развернулась я. – Поворачивайте назад!
– Почему вы их защищаете?
– Тролли не опасны! Их моралью запрещено применять физическую силу. Кроме того, может, вы и не догадались, но они разумны. Хотя бы речь заметили?
– Да, речь и вправду есть, – растерянно подтвердил Валерий Михайлович. – Но нас с вами примут за сумасшедших.
– Вот именно! – довольно проскрипела Перес, высунувшись из рюкзака. – Человечество настолько глупо и самодовольно, что веками не замечает у себя под носом соседство с Homo trollos. А вы оба уже, наверное, вообразили себе открытие мирового уровня. Ах! Одна станет знаменитой писательницей, второй – известным первооткрывателем в зоологии. Посмотрите на себя!
– Оно и правда разумно, – удивленно заметил Валерий Михайлович.
– Да уж! – кивнула я. – Поэтому у вас есть выбор: ехать в заповедник вместе с нами, правда, неизвестно, как там примут, или пожалеть себя, машину и ехать назад.
– К черту машину! Я должен во всем разобраться! Садитесь.
Перес снова вылезла из рюкзака, забралась на заднее сиденье автомобиля и раскрыла мою карту:
– Нам лучше остановиться вот здесь. – Она ткнула тонким пальчиком в берег реки.
– Там зимой стояли вагончики геодезистов. Ни к чему хорошему это не привело, – буркнул Валерий Михайлович.
– По крайней мере, изобразим рыбаков и будем считать, что готовы к мелким пакостям. Это очень-очень интересный народец.
Луг, на котором мы остановились, пестрел запоздавшими одуванчиками, а посреди него виднелись остатки больших куч щебня и песка. Увидев это, Валерий Михайлович горестно вздохнул.
Машину мой спутник оставил в ста метрах от речки в целях маскировки. Напрасно я объясняла, что от троллей это не поможет.
Перес взяла самую большую удочку и, к моему удивлению, мастерски закинула ее в воду. Человек, вдохновленный любовью к рыбалке, начал было объяснять ей, как вытаскивать рыбу, но попал в довольно глупое положение, когда через пять минут троллиха благополучно выловила уклейку.
Валерию Михайловичу ничего не оставалось, как отступить ко мне, расположившейся на покрывале в середине луга, и наблюдать.
Перес спокойно положила рыбку в пакет с водой и закинула удочку снова. Тут и приключилось нечто странное. Уклейка, блеснув чешуей на солнышке, описала высокую дугу и плюхнулась обратно в воду. Неизвестно откуда раздалось тихое хихиканье.
Троллиха невозмутимо продолжала водить удилищем, перекидывая леску вверх по течению. Но, сколько бы она ни выловила рыбы, вся добыча отправлялась обратно в реку.
Так продолжалось около часа. Наконец из прибрежных кустов высунулась абсолютно седая мордочка и едко произнесла:
– Здесь рыбы нет! Не понятно, что ли?
Перес встала, нацепила монокль и, подбоченившись, стала рассматривать собеседницу.
– Сварлыга, – миролюбиво представилась та.
– Нареченная от рождения Хельгой! Приказываю тебе отвести меня к мэру, – важно произнесла Перес, зная многих жителей Зеленецкого поселения по рукописи Чучо.
