Первоградские хроники - страница 12

– Бог с тобой, Кира VII, – в тон ей ответил Ныр. – Я готов.

– Следуй по моим стопам. – Девушка, беззвучно ступая и покачиваясь легкой тростинкой, направилась к выходу из мясноростного зала.

Ныр зашагал следом за проводницей, дивясь тому, что все пять углобоков, встреченных им до сих пор, оказались женщинами.

Она так устала, что могла только наблюдать, словно чужими глазами, как капля пота, сорвавшаяся с ее верхней губы, покатилась по груди. Адубгарат Фаддей наконец устал и почти мгновенно уснул, по-детски ткнувшись в мягкий живот любимой супруги. Елена ПР осторожно переложила тяжелую голову пятого мужа на подушку, села, прислонившись к спинке огромного ложа, скрестила ноги и задумалась.

В последнее время Адубгарат несколько изменился. Его поведение, некоторые суждения и высказывания говорили о том, что где-то внутри него зреет иная личность. Младший сын пана-управляющего начал задумываться о вещах, которые его раньше мало интересовали: сколько людей может жить в Первограде, можно ли наладить связь с Землей, стабилен ли космический город на своей орбите, остались ли космические челноки на станции и многие другие вопросы прикладного характера. Шалопай и гуляка, которого и энергетиком взяли по личной просьбе высокопоставленного отца, стал посещать молитвенные собрания и заучивать гимны. Он начал дичиться совместных трапез в фамильном кругу, иногда в дреме Елена ПР слышала, как Адубгарат Фаддей шепчется с только ему слышимыми и видимыми собеседниками. При этом пятый муж по-прежнему доверял единственному близкому человеку – своей жене.

От него знатная женщина Востока узнала историю других мегастанций, построенных на орбите в конце прошлого века. Воплощения человеческой гордыни, предназначенные для развлечения и одновременно для дальнейшего освоения межпланетного пространства, – четыре города, каждый из которых мог вместить в себя более полумиллиона жителей, казалось, первыми были наказаны за самоуверенность и алчность вечно жрущей цивилизации. После того как человечество на Земле рухнуло в пучину Мглистого века, о городах на дальней орбите позабыли в течение года. Те, кто верили в худшее и имели доступ к посадочным модулям, бежали с гигантских станций в первые недели цивилизационного коллапса. Для оставшихся космические города стали и домом, и могилой. Каждый внепланетный город и его обитателей ждала своя судьба.

Четвероград, словно подтверждая второе значение китайского слова, обозначающего четверку, «сы» – смерть, погрузился в убийственную, безумную войну. Все сражались против всех, образовывались союзы, которые затем предавали друг друга, сталкивались квартальные группировки, и соседи вырезали соседей. Оружие расползлось по четвертому городу, став причиной окончательной гибели мегастанции. Корпус Четверограда был необратимо поврежден в нескольких местах, и оазис в космосе превратился в город мертвых, лишенный воздуха, в автоматическом режиме вращающийся вокруг родной планеты.

В Третьеграде не допустили скатывание в войну или анархию, однако правление в этом городе захватила группа религиозных фанатиков, которые основали жестокий теократический режим. Абсурдность их мировоззрения окончательно реализовалась в стремлении найти землю обетованную за пределами Солнечной системы. Теократы, используя одну из идей древнего просветителя Ка Саимака, объявили жителей города «Поколением, достигающим цели» и, запустив ионные двигатели мегастанции, направились прочь от Солнца в поисках Нового Эдема. И без того ненадежная связь с ними была потеряна, а что сталось с безумным городом, к тому времени уже никого не интересовало.