Школьный хор стоял на сцене, вытянувшись в неровную линию. Нескладные, угловатые, какими и должны быть подростки, они старательно выводили песню о том, как гремят в порту цепи якорей и как верят в свою мечту корабли. Зал скучал, переговаривался. И только старый ветеран, учитель ОБЖ, смахнул слезу, когда школьники дружно, но в разной тональности, выразили желание стать матросом.
Пели они плохо, и знали это. Энтузиазм с лихвой возмещал отсутствие таланта. В центре мощно возвышалась Маша Коновалова. Её толстые ноги, обтянутые яркими полосатыми колготками, никак не хотели стоять смирно и всё время, пока играла музыка, пускались в пляс. Маша была мощной, широкоплечей, с косящим левым глазом. На репетиции её всегда приводила мама, хрупкая миниатюрная женщина с печальными глазами. Именно она попросила принять Машу в хор. Вначале её невзлюбили: из-за громкого голоса, раскатистого смеха и живущих своей, отдельной от тела, жизнью рук и ног. Но когда после нескольких репетиций Маше удалось обуздать свой голос и не перекрикивать остальных, стало понятно, что поёт она едва ли не лучше всех.
Ню с тоской и завистью смотрела на сцену. Ей выступать не разрешили. Сказали, сначала оценки подтянуть. Можно подумать только отличникам петь позволяется!
– Коновалова жжёт! – захихикали сзади. Ню осторожно обернулась. Чуть наискосок сидели двое мальчишек, Лёша и ещё один, с оттопыренными ушами.
– Чего они её сюда притащили? – продолжал возмущаться лопоухий. – Тоже мне звезда школы!
– Говорят, это из-за седьмой, – ответил Лёша. – У них там тоже вовсю инклюзия идёт.
– Ну и чо? У неё своя школа должна быть, пусть там и тусуется!
– Что ты заладил Машка да Машка! Влюбился в неё что ли?
– Ага, без памяти, – лопоухий захихикал. – Жить не могу без её косых глаз!
Ню вспомнила, как появилась в классе эта необычная девчонка. Мать вернулась с родительского собрания и сообщила, что в школу примут несколько особенных детей. Они получат социальную интеграцию и включение в общество, а Ню и её одноклассники взрастят в себе такие благородные чувства как толерантность, сочувствие и понимание того, что все люди имеют равные права.
Ню только усмехнулась. Плохо же мать знает Ирину Витальевну. Для той главная цель жизни – догнать и обогнать седьмую школу. А на всякие там толерантность и включение в общество ей плевать. В её родной шестой организовали хор и театральную студию только после того, как они появились в седьмой. Седьмая ввела факультатив по испанскому языку. Ирина Витальевна отыскала преподавателя китайского, утверждая, что в современном мире этот язык более востребован и учить его лучше со школьной скамьи. Программа создания безбарьерной среды оставила свой отпечаток в виде нелепого кособокого пандуса, по которому не то что проехать на коляске, пройти страшно. Два года назад директора посетила светлая мысль о том, что нечего плестись за соперницей, нужно действовать на опережение. Ирина Витальевна объявила шестую школу первой в районе, где будет действовать инклюзивное обучение и приняла Машу Коновалову.
