Впервые Ню увидела её первого сентября на школьной линейке. На крыльце выстроились учителя. Маше отвели место рядом с ними. Звучала задорная музыка, а её руки словно дирижировали невидимым оркестром.
Маше предоставили почётное право позвонить в колокольчик, возвестив тем самым начало учебного года. Школьники толпой ринулись в здание, а Ню пробралась к новенькой и тихонько дотронулась до её плеча. Маша обернулась, округлив глаза.
– Меня Аня зовут, – Ню улыбнулась. Пока так, позднее можно назвать своё настоящее имя.
Маша вздрогнула, отдёрнув руку, а Ню побежала дальше. Отчего-то ей очень понравилась эта несуразная девчонка.
Ню часто ошибалась. Потому что всегда безгранично верила людям. Не всем подряд, только близким или тем, кто особенно нравился. Первой обманувшей доверие девочки стала мать. Ню навсегда запомнила, как много лет назад, когда она ещё не ходила в школу, случилось чудо. Приехал цирк. Редкая радость для захолустного городка, в котором ничего не происходит. Ню исполнялось шесть лет, и единственное, что она пожелала, билет в ДК на волшебное представление.
– Хорошо, – сказала мать. – Завтра и пойдём. Только больше никаких подарков. Договорились?
Ню согласно закивала. Ночью она долго не могла заснуть, каждые полчаса бегая в туалет и обратно. Только под утро глаза наконец закрылись, и пришёл сон с гарцующими лошадьми, танцующими собачками и парящими под куполом мыльными пузырями.
Проснулась Ню поздно. Мать, ругаясь, замачивала в ванной шторы.
– У всех нормальных людей стиральные машинки, – кричала она. – Одна я, как крепостная, с тазиками бегаю! Конечно! Откуда у нас деньги! Всё на водку уходит!
– Помолчи, а? – отец обувался в прихожей. – Достала!
И ушёл, хлопнув дверью. Ню заглянула осторожно в ванную, дёрнула мать за цветастый халат и тихо спросила:
– Мам, а когда мы в цирк пойдём?
Мать выпрямилась, стряхнула с рук пену и непонимающе посмотрела на дочь.
– Какой цирк?
– Ты вчера обещала, в подарок.
– Я обещала? Не помню, – мать вернулась к своим занавескам. – Некогда мне по циркам ходить. Все вопросы к твоему отцу. Купил бы машинку, загрузили бы мы её с тобой и пошли бы, куда захотим. Хоть в цирк, хоть в зоопарк или просто гулять. Мы гуляем, а она стирает. Красота!
«Жалко, что у нас нет машинки», – подумала тогда Ню.
Такой и была мама. Легко давала обещания, так же легко потом от них отказывалась. Часто зависела от настроения. Могла приласкать, а через минуту кричать и обзываться. Ню давно перестала обращать внимание на её слова. Другое дело – отец. Слово он держал твёрдо. Потому и обещал что-то крайне редко. Но уж если говорил, обязательно делал. Только в одном обманул он дочь, зато по-крупному. Ню была совсем маленькой и лежала в больнице с воспалением лёгких. Она почти умирала.
– Что ты хочешь? – спросил тогда отец. В его глазах стояли слёзы. – Я всё сделаю.
Ню попросила больше не пить и не ругаться с мамой.
– Всё, что угодно, – ответил он. – Только бы ты поправилась.
Ню выздоровела, вернулась домой, где её окружили невиданными прежде вниманием и заботой. Летом отец достал путёвку в заводской санаторий и пусть тот находился не на море, а всего лишь в Подмосковье, девочка провела в нём счастливейшие недели своей жизни.
Позднее всё повторилось с утроенной силой. Отец возвращался с работы пьяным, мать начинала кричать, разгоралась драка. Ню кричала. Она панически боялась, что однажды они поубивают друг друга. Наблюдать молча она не могла. Страх копился в животе, поднимался вверх, разрывая изнутри тело, и вырывался наконец наружу долгим и протяжным криком, который ничего не менял и почти не приносил облегчения. Орать Ню могла до посинения. Занятые собственными разборками родители не обращали на неё никакого внимания.
