– Роза, мой сорванец теперь так увлечен игрой с собственными гениталиями, что не дождался моего возвращения. Раньше он без моего поцелуя в постель не ложился. Я думал мы посидим, перекусим, чтобы мальчик привык к тебе… Так что прошу извинить его невежливость…
Роза понимающе кивнула и стала деловито раздеваться, искоса поглядывая на хозяина: соблазнится он или не соблазнится. Останется ли она на всю ночь за повышенный гонорар или ее выпихнут в такси после демонстрации перед пацаном образовательного сеанса любви за обычную плату. Но Крестелевский не проявлял к отцветающему телу шлюхи ни малейшего внимания. "Скупердяй этот Крестелевский, боится заплатить двойной тариф", – насмешливо подумала душистая дива.
– Извини, малышка, я не предложил выпить. Для храбрости, так сказать… Все-таки мальчик… Первачек. Налить или потом? – Снова извинился Крестелевский.
– Потом, дорогой. Сначала займемся клиентом. А то твой сынок вконец истощит себя… Я не хочу стать неоплодотворенной жертвой детского рукоблудия… Я пошла… Мальчишку зовут Саша? Я не ошиблась?
– Да. Саша. Но можешь называть и Александр Константинович. Он это любит…
Роза подошла к зеркалу, проверила наличие на лице подходящей улыбочки и на цыпочках, жеманно покачивая изумительным задом, двинулась на работу. Крестелевский двинулся следом за голой гостьей к двери спальни сына, но она решительно повернула его прочь.
– Мой золотой, доверься мне. Я даже волнуюсь. Чудное приключение… Все будет по высшему разряду…
– Пожалуйста, моя пышечка, не торопись с оральным сексом. Мальчик и без того сторонится девчонок…
Крестелевский не отходил от двери в течение всего сеанса посвящения мальчика в мужчины. Что происходит с сыном, он мог только догадываться. Слышалось только сытое постанывание и трудолюбивое мурлыкание молодой "прости господи". Собственные воспоминания его о первом грехопадении по воле Маши-Матильды с омерзительной наглостью лезли в голову. Он отгонял их всеми силами.
Наконец, сексмашина засмеялась тихим ласковым смехом удовлетворения, чарующим смехом женщины до дна опроставшей свое лоно. Константин Валерианович решительно вошел в спальню сына. Включил люстру. Закрывая глаза руками, Саша восседал на тучных персях женщины. Роза увлеченно играла во рту его едва опушенными гениталиями… Саша был так увлечен происходящим, что не смутился присутствия отца. Роза уложила мальчика рядом с собой и с головой накрыла истерзанной простыней… Саша уткнулся в пахучую подмышку женщины и затаился…
– Как успехи, Роза? – Озабоченно спросил Крестелевский.
– Ого-го! Я вся трепещу… Клянусь, бычок растет что надо! Я бы хотела остаться в этой постели до утра… За так… Я вообще сегодня ничего не возьму с тебя за обслуживание. Кайф высшего разряда!
– Так не пойдет. – Крестелевский закусил нижнюю губу и отрицательно помотал головой…
– Жаль, Костик… И еще, может, я огорчу тебя, но у парня есть опыт. Никакой он не первачек. – Роза заржала как лошадь от щекотки…
– Саша, встань, пожалуйста, и надень штаны… Я должен с тобой поговорить.
Константин Валерианович знал, где Саша приобрел сексуальный опыт. Чему тут удивляться. Если в детском садике, мальчики и девочки, сидя на горшке, успевают познакомиться с отличием в строении тела противоположного пола, то уж при детдомовской скученности, Сашка мог вполне попробовать детского игрового секса. Ему было неприятно, что проститутка заметила его ложь, насчет целомудрия мальчика, и посмеялась над его наивностью.
