– Дорогая Хелен, что вы думаете о своем счастье?
– Счастье, когда не болит моя спина и я сплю по ночам, – очень просто и спокойно проговорила Хелен.
Она отрешенно смотрела на Нору.
– Эрик?…
– Я здесь нахожусь, как раз чтобы понять это, Профессор. Пока не знаю.
– Отлично, – ответил Томас Рот и перевел свое внимание на Вилли, красивого и мужественного парня с широкими плечами и ровной осанкой.
– Я хочу уехать на остров и просто ловить рыбу для местных жителей, не помня прошлого.
– Сара, а вы что скажете?
– Я была бы счастлива, если бы меня
не было на этой земле.
– Да, понятия о своем счастье у всех очень разные и зависят от накопленного опыта, – голосом ласкового отца поддержал Томас Рот. Каким бережным был тембр голоса у доктора, он обволакивал и убаюкивал. Да, этот человек мог быть очень человечным, когда речь шла о его счастье.
– Элис, – Элис только вчера присоединилась к нам – есть ли у тебя мысли, которыми ты хотела бы с нами поделиться?
Это был тот случай, когда Элис не знала, как поступить: искренне рассказать о своих желаниях или озвучить формальные представления о счастье, принятые в обществе. Первый вариант делал ее сильной и уверенной в собственных желаниях и целях. А второй вариант был безопасен для ее ранимой души, защищая от критики, осуждения и сравнения. Она выбрала нейтральный ответ. При этом ее сердце колотилось так, что немели колени.
– Сейчас мне для счастья нужен просто отдых и сон.
– Пол, ты заключительный в этом «круге счастливых людей». Мы слушаем тебя.
– Я счастлив. У меня появилось здесь всё, что мне нужно для этого.
Пол лучисто улыбнулся и посмотрел на рядом сидящую Элис, но тут же отвел глаза.
– Хорошо. Нора, будь добра, раздай соглашения. Внимательно прочтите его. Помните, что мы с вами просто люди, из крови и плоти, наделенные неведомыми жела- ниями. Миллионы желаний хотят исполниться, вырваться наружу из тюрьмы ограничений, правил и страхов. Только кризис может быть кувалдой, разбивающей преграды для свободы воплощения. И кризис должен наступить от крови и плоти, через муки тела, так как мы просто люди. Я уже повторяюсь, – Томас Рот сделал паузу.
Его уверенность и хозяйская мощь фонтанировали. Он любил этот момент выбора. В его жилах закипела кровь от предвкушения победы. Это походило на состязание, в котором должен быть только один победитель, один доминирующий.
Они сидели молча. Каждый погруженный в последние слова профессора. «От крови и плоти…» Неужели всё так просто и всё так страшно? Нора незаметно раздала всем лист с карандашом.
Вздрогнув, Элис опустила вниз глаза и прочла первые строки договора:
«Я, Элис Нортон, в трезвом уме и ясной памяти даю свое согласие на проведение манипуляций в госпитале профессора Томаса Рота. Настоящий договор ограничен во времени. Сроки определяет профессор индивидуально с каждым пациентом в отдельности. Договор прекращает свое действие при условии полного восстановления здоровья пациента и удовлетворения профессора от проделанной работы. С условиями договора ознакомлена.
Согласна Подпись»
– Друзья мои, это формальность. Каждый из вас может сейчас встать и уйти, если не согласен. Сегодня вы можете стать на шаг ближе к чувству полного счастья или сделать шаг в неизвестность, из которой пришли, – седовласый мужчина старался произнести эти слова как можно мягче, с интонацией понимания и любви.
– Я оставляю вас сегодня. Надеюсь, вы сделаете верный шаг, – профессор бесшумно вышел из кабинета, оставив двенадцать молодых людей один на один со своими страхами и надеждами.
