Али причмокнул, погрузившись в мечтания, а я повернулся к подошедшему хадже и посмотрел на контракт в его руках. Незнакомые символы запрыгали перед глазами, когда Карим развернул свиток. Из всего прочитанного я понял только про небо и любовь. Указанные цифры в местной валюте подсказали, что в строчках значится приданное со стороны невесты и жениха.
— Поскольку за Ясмин отвечаю я, то в качестве дота отдам тебе трех бунгарских верблюдов, сто дирханов и несколько золотых украшений, — проговорил хаджа.
Я мысленно пересчитал приданное и едва удержался от свиста. Один верблюд на местном рынке — сорок четыре аверса, то есть серебряных монет. Самая лучшая и выносливая порода для перемещения по пустыням, таких днем с огнем не сыщешь даже у местных кочевников.
— Тогда заберите моих скакунов, — кивнул я, проигнорировав стон Али. — Каждый обошелся мне в тридцать дирханов. Огненной крови, крепкие. Увел у посланника султана в Бахрейне за бешеную цену.
В конце концов, верблюды для долгих путешествий по пустыне подходили лучше, чем скакуны. Пусть и самые резвые.
Подумав, Карим Мехди протянул мне руку, которую я поспешил пожать. А после одним росчерком протянутого самописца, невесть откуда взявшегося, поставил четкую подпись в указанной графе.
Вот и все. Теперь я женатый человек.
— Идем, — мотнул головой хаджа. Стражники устало маялись рядом, но не спешили гнать нас из города. Видимо, то предупреждение запомнили надолго. — Зайдем домой, дам вам в дорогу еды, одежду для Ясмин. Кое-что собрал, пока ты ездил на площадь.
Не только я, но и Ясмин удивленно покосилась на Карима. Видимо она не ожидала, что хаджа так быстро все подготовит. Хотя больше всего меня поразила его уверенность в спасении Ясмин.
Крепкая ладонь легла на мое плечо, и я непроизвольно зашипел от боли.
— Ты хороший человек, чужеземец, — Карим понизил голос, чтобы слышал лишь я. — Береги Ясмин, будь осторожен сам. Недоброе чую, душа не на месте. Куда бы ни пошел, всегда прислушивайся. Не верь глазам, они обманывают.
Приставив ладонь ко лбу козырьком, я посмотрел на небо. Чья-то тень мелькнула среди облаков. Птица?
— Вы знаете что-нибудь о Медном городе? — спросил я. — И камне Ильдаха?
Карим крепче сжал пальцы, отчего у меня из груди вырвался невольный вздох.
— Смерти ищешь? Впрочем, дело твое. Проклятие тех мест погубило много наивных дураков, бегущих за сказками глупых баб.
— Боюсь, моим мнением на сей счет никто не интересовался, — усмехнулся я.
Хаджа еще раз внимательно осмотрел меня, после чего кивнул.
— Лучше поспрашивать у кочующих племен, живущих в оазисах и долинах. Они много чего видят и слышат, авось подскажут.
Обратный путь занял меньше времени, чем я ожидал. Всю дорогу Ясмин молчала, она вообще словно погрузилась куда-то вглубь себя и забыла о мире вокруг. Мне же оставалось разглядывать узкие улочки Амррока в последний раз, причудливые арки, сложные геометрические узоры. Удивительно, почему я раньше не обращал внимания на буйство красок, несмотря на скучное однообразие зданий из красной глины, коей здесь было в достатке.
Иногда на головы прохожих из садов за стенами падали солнечные апельсины, ворота домов обвивали одревесневшие лианы, цеплялись за выступы веточки вербены с пурпурно-розовыми цветками. Тонкий аромат смешивался с запахами бриза и специй. К ним примешивалась выпечка, сласти и раскаленный песок, который скрипел под ногами и забивался под одежду.
