Древняя магия ожила. Договор вспыхнул, но не сгорел. Вместо этого слова изменились, добавляя новый пункт. Морена почувствовала, как что-то изменилось в самой ткани проклятия.
Таласса зарычала от ярости.
– Хитро, хранитель. Но защита не снимает проклятия! Она всё ещё будет петь каждую ночь. Всё ещё будет убивать. И ты не сможешь вечно её защищать!
«Посмотрим», – прочитала Морена по губам Эрика.
Ведьма сузила глаза, разглядывая его. Потом перевела взгляд на Морену, и в её лице появилось что-то новое. Расчёт.
– Интересно, – протянула она. – Очень интересно. Глухой хранитель и проклятая певица. Знаете что? Я дам вам шанс.
Она взмахнула рукой, и водяной трон поднялся из волн. Таласса села, величественная и ужасная.
– Сто лет назад я прокляла тебя, Морена, за то, что ты отвергла мою любовь. Но я не сказала тебе всей правды о проклятии. Хочешь узнать?
Морена не могла ответить, продолжая петь, но её глаза говорили «да».
– Условие снятия проклятия – любовь того, кто не слышит твой голос и не видит твою красоту. Твой хранитель подходит под первое условие. Но второе… – Таласса улыбнулась холодно. – Он всё ещё видит тебя, дорогая. Видит твоё лицо, твою форму. А значит, проклятие не может быть снято.
Отчаяние захлестнуло Морену. Конечно. Всегда был подвох. Всегда была ловушка в словах ведьмы.
– Но я великодушна, – продолжила Таласса. – Я дам вам шанс. Один год, хранитель. Один год, чтобы найти способ исполнить условия. Если он действительно полюбит её, не видя – проклятие падёт. Если нет… – она облизнула губы, – тогда вы оба станете моими. Навечно.
Эрик написал: «Какая гарантия?»
– Моё слово владычицы морей. И изменение в проклятии – твоя певунья сможет покидать остров, но только с тобой. И только если вы не разлучаетесь больше, чем на сутки. Разлучитесь – и она умрёт.
Это была ловушка, очевидная ловушка. Но это был шанс. Первый за сто лет.
Эрик посмотрел на Морену. Она перестала петь – рассвет окрасил небо, звёзды погасли. Упав на колени от изнеможения, она подняла на него полные слёз глаза.
«Не соглашайся, – прошептала она. – Это моё проклятие. Не втягивай себя глубже».
Но Эрик уже писал свой ответ. Показал Талассе:
«Принимаю условия. Один год. Клянусь кровью хранителя».
– Превосходно! – Таласса всплеснула руками, и море взревело от её веселья. – О, это будет восхитительно! Глухой хранитель, пытающийся полюбить, не видя. Проклятая певица, разрывающаяся между надеждой и страхом погубить его. И каждую ночь – песни смерти, напоминающие о том, кто она есть!
Ведьма поднялась с трона.
– Запомните условия. Один год с этого рассвета. Он должен полюбить тебя, не слыша твой голос и не видя твою красоту. Ты можешь покидать остров только с ним, не дальше суток пути. И каждую ночь ты будешь петь, где бы ни была.
Она шагнула к краю волны, обернулась.
– Ах да, чуть не забыла. Раз уж ты можешь путешествовать, дорогая Морена, проклятие будет следовать за тобой. Куда бы вы ни пошли, твоя песня будет звать корабли на гибель. Так что выбирайте маршруты с умом.
И с последним жестоким смехом Таласса ушла в море. Волны успокоились, синее пламя погасло. Остались только двое людей на вершине древней башни.
Морена подползла к Эрику, который без сил сидел, прислонившись к парапету. Кровь всё ещё сочилась из пореза на ладони. Она разорвала подол платья, перевязывая рану.
«Что ты наделал?» – написала она дрожащей рукой.
