Читать онлайн Дмитрий Рой - Мост из сердец

Лина Воронова опоздала на собственную защиту.

Каблуки её единственных приличных туфель яростно стучали по мраморным ступеням главного корпуса университета, пока она взлетала на третий этаж. В одной руке – папка с дипломной работой, которую она правила до четырёх утра. В другой – остывший кофе из автомата, горький, как её перспективы найти работу со специальностью «История древних цивилизаций».

– Чёрт, чёрт, чёрт! – выдохнула она, врываясь в коридор кафедры.

Старинные часы над дверью аудитории показывали 9:17. Семнадцать минут опоздания. Для обычной пары – ерунда. Для защиты диплома – катастрофа.

Лина остановилась перед массивной дубовой дверью, пытаясь отдышаться. Зеркальная табличка безжалостно отражала растрепавшиеся после бега тёмные волосы и размазавшуюся тушь под серо-зелёными глазами. Прекрасно. Пять лет учёбы, бессонные ночи в архивах, и вот она стоит перед комиссией похожая на енота после запоя.

Быстро пригладив волосы и вытерев подтёки туши салфеткой, Лина толкнула дверь.

– …крайне безответственное отношение к столь важному мероприятию, – донёсся до неё скрипучий голос профессора Матвеева. – Если мисс Воронова не соизволит появиться в следующие три минуты…

– Я здесь! – Лина ворвалась в аудиторию, чуть не споткнувшись о собственные ноги. – Простите, пожалуйста, пробки, метро сломалось, я…

Пять пар глаз уставились на неё с разной степенью неодобрения. Профессор Матвеев – маленький сухонький старичок, похожий на сердитого хомяка – поджал и без того тонкие губы. Остальные члены комиссии выглядели не намного дружелюбнее.

Только молодой преподаватель с кафедры археологии – кажется, его фамилия Сергеев – смотрел с лёгким сочувствием. Впрочем, его голос в комиссии был скорее формальностью.

– Займите место, мисс Воронова, – ледяным тоном произнёс Матвеев. – И постарайтесь больше не тратить наше время.

Лина кивнула, подходя к кафедре. Руки слегка дрожали, когда она открывала папку с дипломом. «Спокойно. Ты готовилась к этому пять лет. Ты знаешь тему лучше, чем кто-либо в этой комнате».

– Тема моей дипломной работы: «Символика переходов между мирами в погребальных ритуалах дославянских культур Восточной Европы», – начала она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Профессор Матвеев фыркнул: – Весьма претенциозное название для студенческой работы. Надеюсь, содержание соответствует.

«Старый зануда», – мысленно огрызнулась Лина, но вслух сказала: – Я проанализировала более трёхсот артефактов из двенадцати археологических памятников. Особое внимание уделила находкам из кургана близ деревни Старые Ключи, где был обнаружен уникальный погребальный комплекс с необычной символикой.

Она начала презентацию, показывая слайды с фотографиями древних амулетов, керамики, оружия. Чем дольше она говорила, тем увереннее становился её голос. Это была её стихия – древние символы, забытые ритуалы, попытки людей прошлого объяснить необъяснимое.

– …особенно интересен вот этот артефакт, – Лина вывела на экран фотографию странного металлического диска с концентрическими кругами и руническими знаками. – Найден в захоронении женщины, предположительно жрицы. Символика не соответствует ни одной известной культуре региона. Более того, металлографический анализ показал…

– Показал, что это подделка XIX века, – перебил её пожилой профессор с седой бородкой. – Мисс Воронова, неужели вы всерьёз строите свои выводы на основании сомнительного артефакта?

Лина почувствовала, как щёки заливает краска: – Повторный анализ, проведённый в лаборатории МГУ, опроверг первоначальные выводы. Артефакт подлинный, просто его состав аномален для…

– Для здравого смысла, – фыркнул Матвеев. – Дорогая моя, вы слишком увлеклись романтическими теориями о «переходах между мирами». Это наука, а не фэнтези-роман.

В аудитории повисла тишина. Лина стиснула край кафедры, чувствуя, как внутри поднимается волна злости. Пять лет. Пять грёбаных лет она доказывала этим окаменелостям, что древние люди воспринимали границу между мирами иначе, чем мы. Что их ритуалы были попыткой создать контролируемый переход. И что да, чёрт возьми, это наука, а не фантазии!

– Я понимаю ваш скептицизм, профессор, – голос Лины дрожал от едва сдерживаемых эмоций. – Но игнорировать факты только потому, что они не вписываются в устоявшуюся картину мира…

– Факты? – Матвеев поднялся со своего места. – Факт в том, мисс Воронова, что вы потратили университетское время и ресурсы на исследование эзотерической чепухи. Факт в том, что подобная «наука» дискредитирует наш факультет!

– Эзотерическая чепуха?! – Лина больше не могла сдерживаться. – Да вы хоть смотрели мою работу дальше аннотации? Я привела статистический анализ символов, лингвистическую расшифровку надписей, данные радиоуглеродного датирования…

– Достаточно! – рявкнул Матвеев. – Ваше поведение недопустимо!

– Как и ваша предвзятость! – выпалила Лина.

Повисла оглушительная тишина. Даже сочувствующий Сергеев смотрел на неё с ужасом. Лина поняла, что только что подписала приговор своему диплому.

– Я… – начала она, но Матвеев жестом остановил её.

– Комиссия удаляется на совещание. Мисс Воронова, ждите в коридоре.

Лина подхватила свою папку и вышла, стараясь сохранить остатки достоинства. В коридоре она прислонилась к холодной стене, закрыв глаза. Всё. Конец. Пять лет коту под хвост.

Телефон завибрировал в кармане. СМС от Маши, соседки по общежитию: «Как прошло? Уже празднуем?»

Лина горько усмехнулась. Праздновать было нечего.

Прошло десять минут. Пятнадцать. Двадцать. Наконец дверь открылась, и появился Сергеев.

– Лина… – начал он сочувственно.

– Не надо, – оборвала она. – Я всё понимаю.

– Нет, подождите. Комиссия решила дать вам шанс. Но с условием.

Лина подняла голову: – Каким условием?

– Вы должны предоставить дополнительные доказательства подлинности того диска. Физический анализ, который нельзя будет оспорить. У вас есть неделя.

– Неделя? Но артефакт в запасниках музея, туда не пускают студентов…

Сергеев огляделся и понизил голос: – В музее сейчас инвентаризация. Охрана… скажем так, не очень бдительная после полуночи. Я не говорю вам нарушать правила, но…

Он сунул ей в руку сложенную бумажку и ушёл, оставив Лину в полном замешательстве. Она развернула листок – план запасников музея с помеченным красным крестиком стеллажом.

Сердце забилось быстрее. Это был шанс. Безумный, опасный, способный окончательно похоронить её карьеру шанс. Но другого не будет.

Лина сжала бумажку в кулаке. Сегодня ночью она докажет этим старым идиотам, что была права. Или потеряет всё окончательно.

Что ж, терять ей всё равно было особо нечего.

В комнате общежития пахло лапшой быстрого приготовления и дешёвым парфюмом Маши. Соседка красила ногти ядовито-розовым лаком, болтая по телефону с очередным ухажёром.

– …да говорю же тебе, в клубе в десять! Нет, не в «Метрополь», там прошлый век…

Лина рухнула на свою кровать, уткнувшись лицом в подушку. Хотелось выть. Или напиться. Или и то, и другое одновременно.

– Эй, – Маша отложила телефон. – Что случилось? Неужели не защитилась?

– Хуже, – пробормотала Лина в подушку. – Дали неделю на дополнительные доказательства.

– И что в этом плохого?

Лина села, растрепав и без того взъерошенные волосы: – Плохо то, что единственный способ получить эти доказательства – залезть ночью в музейные запасники.

Маша присвистнула: – Ого. Прям Лара Крофт. А если поймают?

– Если поймают – прощай, диплом. Прощай, аспирантура. Прощай, карьера историка.

– Зато какая история для внуков! – Маша вернулась к своим ногтям. – Кстати, может, со мной в клуб пойдёшь? Развеешься.

– Маш, ты серьёзно? У меня тут жизнь рушится, а ты про клубы?

– А что толку сидеть и страдать? – философски заметила соседка. – Решение-то уже приняла, я же вижу. Так хоть перед подвигом расслабься.

Лина покачала головой. Решение она действительно приняла ещё в коридоре университета. Просто страшно было признаться себе в этом.

Остаток дня прошёл в лихорадочных приготовлениях. Лина изучала план музея, гуглила системы безопасности, даже нашла на форуме городских диггеров обсуждение слабых мест в охране. Оказалось, музей действительно не особо заморачивался с запасниками – основные силы бросали на охрану экспозиции.

К полуночи она была готова. Тёмная одежда, фонарик, фотоаппарат с хорошей вспышкой, набор отмычек (спасибо странному увлечению локпикингом на втором курсе). В рюкзаке лежали перчатки, портативный сканер, одолженный у приятеля с физфака, и термос с кофе. На всякий случай.

– Удачи, Лара, – сонно пробормотала Маша, когда Лина выскальзывала из комнаты.

Ночной город встретил её холодным ветром и мелким дождём. Идеальная погода для тайного проникновения – подумала Лина с нервным смешком. Музей находился в старой части города, в получасе езды на метро.

Чем ближе она подходила к массивному зданию XIX века, тем сильнее колотилось сердце. Ещё не поздно было развернуться. Вернуться в общагу, забыть эту безумную идею, смириться с провалом.

Но тогда все эти годы были зря. Все ночи в библиотеках, все споры с преподавателями, вся её вера в то, что древние люди знали что-то, что мы забыли.

Лина обошла здание с тыльной стороны. Служебный вход, как и обещали диггеры, охранялся спустя рукава – одинокий охранник дремал в будке, освещённой мерцающим светом телевизора.

Отмычки дрожали в пальцах, пока она возилась с замком. Первая попытка – неудача. Вторая – тоже. На третий раз что-то щёлкнуло, и дверь поддалась.

Лина проскользнула внутрь, стараясь дышать тише. Коридор был погружен во тьму, только аварийные указатели создавали островки зеленоватого света. По плану Сергеева, запасники находились в подвале.

Каждый шаг отдавался гулким эхом. Лина вздрагивала от любого звука – скрипа половиц, гудения вентиляции, собственного дыхания. Лестница вниз показалась бесконечной.

Наконец – массивная металлическая дверь с табличкой «Запасники. Вход только для сотрудников». Замок здесь был посерьёзнее, но Лина справилась и с ним.

Внутри царил хаос организованного беспорядка. Стеллажи до потолка, заставленные коробками, ящиками, свёртками. Пахло пылью и временем. Лина включила фонарик, сверяясь с планом.

Стеллаж 47-Б, полка 3, контейнер 12.

Она нашла его через десять минут блужданий. Небольшая металлическая коробка с выцветшей этикеткой: «Курган 3, Старые Ключи, находка №247».

Руки дрожали, когда она открывала контейнер. И вот он – тот самый диск. В свете фонарика металл отливал странным, почти живым блеском. Концентрические круги казались водной рябью, а руны… руны словно шевелились.

«Усталость. Нервы. Игра света», – сказала себе Лина, доставая фотоаппарат.

Она сделала несколько снимков, затем достала сканер. Прибор запищал, показывая аномальные значения. Лина нахмурилась – таких металлов в принципе не существовало в природе. По крайней мере, в известной науке природе.

Диск был тёплым на ощупь. Приятно тёплым, как нагретый на солнце камень. Лина провела пальцем по рунам, пытаясь разобрать узор при слабом свете.

И в этот момент мир взорвался светом.

Ослепительная вспышка вырвалась из диска, заставив Лину вскрикнуть и выронить его. Но вместо звука металла об пол она услышала… ничего. Диск завис в воздухе, вращаясь всё быстрее. Руны пылали голубым огнём, концентрические круги расходились, словно круги на воде.