Песня мирной стаи - страница 4

Элайза подошла ближе, пока между ними не осталось всего несколько шагов. Она чувствовала его напряжение, его готовность к бегству, если она проявит хоть каплю страха. Но страха не было. Было лишь жгучее любопытство и абсолютная, необъяснимая уверенность в нем. В его доброте. В его силе, направленной на защиту, а не на разрушение.

"Я готова, Джейкоб," – сказала она твердо, глядя прямо в его янтарные глаза. "Я доверяю тебе. Покажи мне."

Он замер. Казалось, он взвешивал каждую букву ее слов, искал малейшую фальшь. И не нашел. Глубокий вдох, и напряжение начало медленно спадать с его плеч. Он поднял глаза к небу, где первая бледная полоска луны уже начинала проявляться на темнеющем индиго.

"Полная луна," – прошептал он, и в его голосе прозвучала не печаль, а… признание неизбежного. Как смена времен года. "Она зовет. Она требует."

Он встал с корня, его движения были плавными, полными скрытой мощи. Он отошел на середину поляны, где лунный свет, еще слабый, но набирающий силу, мог упасть на него беспрепятственно. Элайза не двигалась, затаив дыхание, сердце бешено колотилось не от страха, а от предвкушения чуда.

"Не бойся," – сказал он, поворачиваясь к ней. Его голос был низким, вибрирующим. "Никогда не бойся меня, Элайза. Я… я не причиню тебе вреда. Никогда." Это была не просьба, а клятва, высеченная в камне.

И началось.

Это не было мучительной трансформацией, которую она смутно представляла себе по фильмам. Не было криков боли, ломающихся костей, искаженного гримасой лица. Это было… естественно. Как танец стихий.

Сначала изменился свет в его глазах. Янтарный оттенок загорелся ярче, глубже, стал почти жидким золотом. Потом по его телу пробежала легкая дрожь, не от боли, а от высвобождающейся энергии. Он выпрямился во весь свой немалый рост, и Элайзе показалось, что он стал еще больше, мощнее, его силуэт четче вырисовывался на фоне темнеющего леса.

Потом… началось изменение. Оно было быстрым, но не резким. Как будто его человеческая форма слегка размылась, потеряла четкие границы. Шерсть – густая, дымчато-серая с серебристыми кончиками – начала прорастать на его коже, не разрывая ее, а словно вытесняя, преобразуя. Его черты лица стали чуть острее, уши слегка вытянулись и сместились выше, принимая заостренную форму. Руки и ноги удлинились, пальцы сжались в мощные лапы с когтями, которые не выглядели устрашающе, а лишь функционально. Одежда… она как будто растворилась, став частью его новой формы, или просто бесшумно спала на землю – Элайза не заметила, она не могла оторвать глаз от него.

Весь процесс занял, наверное, меньше минуты. Когда лунный свет, наконец, залил поляну полным сиянием, освещая все детали, перед Элайзой стоял не человек, а волк. Но какой волк!

Он был огромен, почти размером с молодого медведя. Его шерсть переливалась всеми оттенками серого, серебра и белого, создавая впечатление живого тумана, окутанного лунным светом. Мускулы играли под шкурой, демонстрируя невероятную силу, сдержанную и контролируемую. Морда была благородной, с умными, все теми же янтарными глазами, которые смотрели на Элайзу не с дикостью зверя, а с тем же глубоким, спокойным, человеческим пониманием и… вопросом. Тревожным вопросом.

Это был Джейкоб. Его суть, его дух, его истинная форма под светом полной луны. И в этой форме он был потрясающе красив. Красив дикой, древней, первозданной красотой. Красотой силы, гармонирующей с лунным светом и тишиной леса.