Он говорил сдержанно, но каждое слово было пропитано чем-то большим, чем просто смысл.
Сергей молчал. Его взгляд сместился к телефону в кармане. Он достал его и, сдерживая дыхание, не спеша включил диктофон.
Сэм этого не заметил. Или сделал вид, что не заметил?
Он вытащил из кармана маленький блокнот и протянул его Сергею.
– Посмотри, – сказал он, голос стал холодным. – Узнаешь?
Сергей не сразу взял блокнот, но когда наконец раскрыл его, в глазах мелькнула странная растерянность. Он не мог понять, почему это всё так знакомо. Перед ним были старые записи – небрежно набросанные цифры, неясные пометки, полуразмытые и неаккуратные. Но что-то в этих записях было знакомо.
Но как? И зачем? И почему сейчас он снова держал их в руках?
Сэм достал ручку и протянул её.
– Пиши.
Сергей медленно записал:
Витебский вокзал. Ячейка 12. Код: 250821
Он не спешил, каждая буква была важной. Сэм наблюдал, его взгляд не был тороплив, но сосредоточен.
Когда Сергей закончил, Сэм приподнял брови и внимательно посмотрел на блокнот.
– Хорошо, – сказал он с лёгкой улыбкой. – Через неделю, если ячейка не открыта, я уеду, и всё исчезнет. Ты понял?
Сергей выдохнул. Дышать стало тяжело
Сэм прищурился.
– Есть вопросы?
Сергей, сдержанно, произнёс:
– Зачем ты на самом деле здесь?
Сэм улыбнулся, его брови сблизились.
– Без тебя цепочка не работает, Ник. Тебя знают, тебе доверяют. Мир меняется. Быстро меняется. Всё, что мы делаем – Китай, Индия, Ближний Восток, Африка – всё это на таких, как ты. На тех, кто ещё может верить.
Сергей плотно сжал губы и молча кивнул. Сэм продолжил с холодной уверенностью:
– Всё, что было твоим, – твоё. Мы не трогали ничего. Ты знаешь правила.
Сергей молчал. Молчание было тяжёлым, как камень в груди. Он хотел что-то сказать, но не мог.
– Документы идеальны. Ты здесь уже месяц.
Голос Сэма был ровным. Сергей знал: это правда.
– Хорошо, – ответил он.
Сэм поднялся, бросил взгляд на Сергея. Сделал шаг к двери.
– Прическа тебе идёт, – сказал он, уходя.
Когда дверь закрылась, Сергей остался один.
Его пальцы снова нашли телефон. Он выключил диктофон, экран погас.
Перед ним лежал блокнот.
Сергей открыл его и пролистал несколько страниц. Почерк менялся, но одно письмо осталось в памяти – густые, четкие линии, как если бы человек писал быстро, но с абсолютной уверенностью, как будто писавший знал каждый знак до того, как его поставить, не теряя ни секунды на сомнения.
Сергей взял ручку и, не раздумывая, написал на последнем листе:
«Сэм. Черный человек».
Записав, Сергей закрыл блокнот. Засунул его в карман. Поднялся. Прислушался к тишине. Обернулся. Проверил. Дверь. Пусто. Открыл.
В зале гремела музыка. Люди кружились в танце. Всё было, как прежде. Но теперь он смотрел на это иначе.
Шагнул вперёд.
Дальше – только вперёд.
12
Сергей двигался по залу вокзала, и его шаги казались незаметными, словно он не касался земли. Всё было как бы на грани, словно его душа не могла принять эту реальность, не могла воспринять твердость пола под собой. Вокруг царило какое-то угнетённое молчание. В застоявшемся воздухе витали запахи немытых поверхностей, медных поручней, старого кофе и почти осязаемого дыма, таящегося в углах и за углами, как нечто давно забытое, как воспоминание о чём-то, что никогда не имело права быть.
Пассажиров было немного. Они сидели в разных уголках зала, как безжизненные шахматные фигуры, случайно забытые на чужой доске. Никто не двигался. Все были поглощены своими мыслями, своими мирами, скрытыми от друг друга и от всего живого, как если бы вся их жизнь состояла в том, чтобы сидеть и ждать – ждать чего-то, что они даже не осознавали. Их разговоры, обрывочные, как письма, брошенные в камин, казались столь чуждыми ему, что он не мог понять, что их слова вообще значат.
