В пустой квартире его шаги отдавались гулким эхом. Мужика с пистолетом не было и во второй комнате, не было, вроде, и дальше.
Программа представляла собой бесконечную цепочку комнат. Из каждой можно было строить отдельный сюжет игры. Все одинаковые, с полосатыми фиолетовыми стенами. Сопеля медленно переходил из одной в другую, стиснув зубы от растущего внутри напряжения. Где-то в глубине ума он держал мысль, что надо искать Готманова, но старался думать это не отчетливо, а как бы шепотом. Чтобы тот мужик не услышал.
И вдруг остановился. Если он прикидывается Готмановым, то как же искать настоящего? Сопеля было запаниковал, но тут же сообразил: зеркало нужно искать. Отражение.
Отправился дальше. Где-то должно возникнуть зеркало, обязательно. Эта Игра все может. В ней все есть. Классная Игра. Активная. Он прошел в следующую комнату, еще в одну… И там увидел зеркало. У стены. Сосредоточившись на Готманове, подошел, посмотрел. В зеркале отражалось нечто довольно сносное, немного похожее на кого-то. Сопеля не стал всматриваться в недостатки, а сразу спросил:
– Ну чего ты тут застрял?..
В комнатах без мебели голос звучал гулко. Отражение смотрело из зеркала на Сопелю, Сопеля – на него. Он ждал, пока не почувствовал себя идиотом. И вдруг вспомнил, что у отражения не двигались губы, когда он задавал вопрос. И заметил, что оно на глазах меняется: что-то подтягивалось, расплывалось, пока в зеркале не оказался Готманов, по виду настоящий, с сомнением рассматривавший Сопелю.
– Это ты? – спросило отражение.
– Ну, – ответил Сопеля неуверенно.
Они молча пялились друг на друга.
– Послушай… – сказал, наконец, Сопеля, не уверенный ни в чем. Но момент нельзя было упускать, поэтому он продолжил: – Надо тебе выбраться отсюда. Ненадолго. А потом снова полезешь.
Ответа не было. Сопеля, подождав, попытался еще:
– Ты ж там на диване лежишь. А чипы я из тебя вытащил. Не пугает тебя такое?.. Надо бы вернуться.
– Да, – сказал вдруг Готманов в зеркале. – Я понял. Ты – Сопеля. Теперь заяви себя гостем, а то на меня уж очень похож. И лезь сюда.
– Куда? – не понял Сопеля. – В зеркало, что ли?..
Готманов удивленно на него посмотрел:
– Почему «в зеркало»?.. Из зеркала. Только врубись сначала. В программе есть всякие второстепенные ходоки. Ну там тети, дяди… братья. Сведений о них в программе мало, ты же их сам только для общей картины включал. Вот кого из них помнишь, тем и представь себя. Лучше женщиной, они внешний вид часто изменяют. Сойдешь. Скажи, тетя. Волосы подстригла. Чаю зашла попить. И, главное, думай так.
Он помолчал, глядя в сторону, глубоко вздохнул и вдруг убежденно, радостно произнес:
– Здорово, тетя!.. Давно тебя не видел!.. Заходи, поболтаем… Чего еще-то?.. А!.. Чаю попьем!.. Ну, вылазь, – добавил он уже не таким плакатным тоном.
Сопеля, чувствуя растущее беспокойство, позволил себе быть сначала просто не Готмановым. Огляделся. Ничего плохого, вроде, не произошло. Тогда он постарался вообразить себя тетей. Своей, правда, не Готмановской. В программу он ее данные вставил потому, что работала тетя где-то в системе научных лабораторий.
Вдруг он заметил, что зеркало стоит уже посреди комнаты, да и вообще это была только рамка от зеркала, а внутри – пустота. С той стороны стоял Готманов. Не отражение, а он сам.
Опасливо озираясь, Сопеля обошел зеркало. Готманов был здесь, вот он, настоящий. И мужик с пистолетом не появлялся.
