– Ну будет. Будет, господа… Мне, право, неловко…
– Разрешите представиться – Мышко Арсений Фридрихович. Помощник начальника сыскной полиции. Направлен для расследования ограбления сей конторы и поиска преступных элементов, посягнувших на неё. – Незнакомец говорил мягко и без лишнего подобострастия.
И чуть опустил голову. Густые, тоже каштановые волосы его упали на лоб ему.
– Алена Адамовна Прокопьева. Вдова генерала Прокопьева Алексея Алексеевича. Проживаю по соседству. Мой дом в двух шагах отсюда.
Он поклонился и поцеловал ей руку в тонкой лайковой перчатке:
– Генерал Прокопьев… Наслышан весьма. Не знал, к сожалению, лично. Но мне описывали его, как одного из благороднейших, смелых и талантливых людей нашего времени. Армия с его гибелью понесла невосполнимую потерю…
Алена Адамовна кивнула, тяжело вздохнув:
– Я благодарна вам за теплые слова, господин Мышко. Я также уже наслышана о вас, как об одном из самых лучших молодых сыщиков нашего времени. Говорят, у вас есть даже своя метода поиска преступников?
Мышко скромно улыбнулся, но ничего не ответил.
– Ты какими судьбами к нам, Алёна Адамовна? – Демьян Устиныч глядел ласково и с участием.
– Да вот, хочу ангажировать одного из твоих писарей, дорогой Демьян Устиныч. Мне нужно составить опись книг покойного мужа, требуется помощь человека с хорошим почерком. Сама я да и прислуга моя не отличаемся умениями, какие есть у твоих людей. Они настоящие каллиграфы у тебя.
– С готовностью, Алена Адамовна. Кого прикажешь прислать?
Генеральша открыла было рот, чтобы назвать имя, как вперёд сунулся Порфирий Лихоимцев:
– Я готов услужить, Демьян Устиныч, тем более, что работу свою уже исполнил, а новой покуда не намечается. Я, в отличие от того же господина Глебушкина, ворон не считаю, и всегда собран. А описи, это как раз по моей части. Ни в одной ещё и ошибки не сделал!
– Но… – Генеральша нахмурилась. Она хотела было возразить, но неожиданно поняла, что выглядеть это будет несколько двусмысленно. И промолчала. Простой и добрый Глебушкин нравился ей более всех в конторе, но она решила не добавлять ему горестей в его и без того непростую, насколько она знала, жизнь.
Демьян Устиныч кивнул:
– Когда человек от меня нужен, Алёна Адамовна?
– Думаю, к завтрашнему дню. Пусть приходит в полдень, я укажу, что надобно делать.
– Хорошо. Завтра к полудню господин Лихоимцев будет стоять у дверей твоей прекрасной обители.
– Ох, и сладкоречив ты, Демьян Устиныч. Но благодарю. Всегда на тебя положиться можно.
– Располагай мною, дорогая Алёна Адамовна. Рад оказаться тебе полезным. С мужем твоим мы были большими приятелями в юности. Память о тех годах во мне по сию пору сохранна. Скорблю безмерно о его безвременной кончине.
Она, всхлипнув, сжала его плечо и направилась к выходу, прикрыв рот рукою. Демьян Устиныч отправился проводить её до дверей.
Когда Алёна Адамовна покинула помещение конторы, Глебушкин повернулся к Мышко:
– Отчего же вы не спросили у неё об экипаже?
Тот покачал головою задумчиво:
– Всему свое время, господин Глебушкин… Всему свое время…
*
На следующий день пошёл снег, укутывая уездный город зыбкой пеленою. Близился Покров, предвосхищая наступление зимних ненастных дней. Кое-где уже топили печи, и дым поднимался над крышами, заставляя думать о заготовке дров, вызове печника, а, возможно, и трубочиста. Некоторые жители озаботились этаким заранее и теперь посматривали на других свысока. Широкая река, разделяющая город, несла свои воды медленно и устало, готовясь к грядущим зимним холодам, но ещё, покуда, не пытаясь схватиться льдом.
