Глава 10: Первые шаги лингвистического мессии (или вредителя)
Идея, вспыхнувшая в раскаленном мозгу Моше, не отпускала. Она зудела, требовала выхода, превратилась из абстрактной концепции в почти физическую потребность действовать. Однако он понимал, что бросаться в омут с головой, размахивая знаменем «лингвистической оптимизации», было бы верхом глупости. Здесь, в этом мире грубой силы и мгновенной реакции на все непонятное, любой неосторожный шаг мог стоить ему не просто свободы, но и жизни. Нужен был план, нужна была стратегия, нужна была… подопытная группа.
«Так, начнем с малого, – рассуждал Моше, укрывшись в тени гигантской, наполовину обтесанной каменной глыбы, которая, видимо, дожидалась своей очереди на отправку наверх. – Революции редко начинаются с захвата дворцов. Чаще – с тихих разговоров на кухнях или, в моем случае, с ненавязчивых советов на стройплощадке. Нужно найти бригаду, которая достаточно тупа, чтобы не заподозрить подвоха, но при этом достаточно важна, чтобы эффект от моих… улучшений был заметен».
Его выбор пал на небольшую группу рабочих, занимавшихся подноской глины к месту формовки кирпичей. Работа была монотонной, тяжелой и, судя по постоянным крикам и неразберихе, крайне плохо организованной. Надсмотрщик у них был молодой, неопытный и, кажется, больше озабоченный тем, чтобы его собственная спина не познакомилась слишком близко с плеткой старшего начальника, чем реальной эффективностью труда. Идеальные кандидаты.
Моше начал с малого. Сначала он просто наблюдал за ними несколько дней, запоминая их рутинные действия, выявляя «узкие места» в их работе, вслушиваясь в их короткие, обрывочные команды. Язык их был прост, почти примитивен, но даже в нем царила путаница. Одно и то же слово могло означать разные вещи в зависимости от интонации или контекста, что постоянно приводило к ошибкам.
Затем он начал очень осторожно «внедряться». Сначала он просто оказался «случайно» рядом, когда один из рабочих уронил тяжелую корзину с глиной, потому что не понял команду другого. Моше, используя уже немного освоенный им язык, предложил более короткую и четкую формулировку для команды «передай» и «осторожно». Он сделал это не как учитель, а скорее как случайный прохожий, которому просто нечего делать. Рабочие посмотрели на него с удивлением, но, к его облегчению, без враждебности.
На следующий день он начертил на песке несколько простых знаков, обозначающих «полная корзина», «пустая корзина», «опасность – обвал», «нужна помощь». И показал их тому же молодому надсмотрщику, объяснив, что так, мол, будет понятнее и быстрее, чем орать каждый раз во всю глотку, рискуя сорвать голос или получить солнечный удар от излишнего усердия.
Надсмотрщик, парень по имени Ур-нанше, сначала отнесся к этому с большим подозрением. Он долго разглядывал каракули Моше, потом самого Моше, потом снова каракули.
«Ну давай, милок, – подбадривал его мысленно Моше, стараясь сохранять на лице выражение невинного энтузиазма. – Включи свой древний мозг. Это же не высшая математика, это почти комиксы. "Человечек с полной корзиной – неси сюда. Человечек с пустой корзиной – вали отсюда за новой порцией". Все просто, как угол этого недостроенного чуда света».
К удивлению Моше, Ур-нанше, немного подумав, решил попробовать. Возможно, его привлекла перспектива меньше орать. Или же в его не слишком обремененном интеллектом сознании мелькнула мысль, что этот странный чужеземец, похожий на ходячее недоразумение, может оказаться полезным.
