Наполнив лоно семенем, мужчина нежно поцеловал ее в алые пухлые губы, а затем в кончик маленького носика и рухнул без сил рядом, тяжело дыша. Прикрыв упругую грудь простыней, она повернулась на бок и внимательно посмотрела на него. Перед ней лежал ее будущий муж – златовласый мужчина с тонкими губами и прямым носом. Белая кожа оттеняла голубые глаза, подернутые влагой. Его взгляд всегда отличался мягкостью и проницательностью. Мужчина был среднего роста, широкоплеч, с сильным торсом, мускулистыми руками и крепким достоинством. Минувшей весной ему исполнилось девятнадцать лет и теперь он считался достаточно взрослым, чтобы обзавестись семьей.
– Ты потрясающая, – он перевернулся на спину. – И ты – только моя.
Ее улыбка была неуверенной. Она положила ладони себе под щеку. Сердце девушки взволнованно колотилось, но не из-за акта любви, а от осознания того, что ей предстояло сделать.
– Эли́сфия, с тобой все хорошо? – он провел рукой по ее волосам и заправил выбившуюся прядь за ухо. – Ты молчалива сегодня и загадочна. Переживаешь из-за предстоящей церемонии? Не волнуйся, ты будешь самой прекрасной невестой, которую видела Элимия, а затем – самой очаровательной и замечательной матерью.
Молодой мужчина расплылся в мечтательной улыбке и провел рукой по ее плоскому животу, представляя, как он округлится в скором времени.
– Ты прав, я волнуюсь, – резко вскочив с кровати, она осмотрелась по сторонам.
Обнаружив свое синее платье на полу, девушка наклонилась, открывая соблазнительные виды для своего жениха. Одевшись, она посмотрела на мужчину и, заметив, как вновь напрягается его достоинство, сказала:
– Нет, Рамон, на сегодня хватит любви, я слишком взволнована.
– И как прикажешь мне быть? – он отбросил простыню, нагло улыбаясь. – Ты слишком красива и соблазнительна.
Щеки девушки вспыхнули румянцем. Опустив взгляд, она поправила рукава своего платья в форме листьев. Мелкая вышивка белых цветов покрывала всю ткань, тонкая шнуровка на передней части платья подчеркивала упругую девичью грудь и тонкую талию. Это было одно из любимых платьев Рамона, которое сшила его родная сестра Диона в качестве подарка на пятнадцатые именины Элисфии. Зная вкус своего брата, сестрица постаралась подчеркнуть все самые аппетитные изгибы его избранницы.
– Если я не уйму свое волнение, ты рискуешь получить невесту, чье поведение будет совершенно неуместным. Ведь я могу дать волю эмоциям, а это, насколько я знаю, не совсем почтительно. Из-за переживаний глаза будут красными, а кожа посереет, тогда я не буду настолько красивой, – сев на край кровати, она стала шнуровать свои кожаные сандалии. – Мне нужно прогуляться немного.
– Я хочу, чтобы моя женщина осталась со мной, – скорчив капризное выражение лица, он потянулся за ее рукой.
Девушка перехватила жест и, быстро поцеловав его в лоб, тихо прошептала:
– Добрых снов.
Легким движением Элисфия оказалась у двери и скрылась за ней.
Комната Рамона располагалась в конце коридора на втором этаже. По пути к лестнице Элисфии следовало пройти мимо двух комнат, которые принадлежали другим членам семьи. Она надеялась, что все спят, но, к сожалению, услышала голоса, доносившиеся из гостиной на первом этаже. Остановившись у края лестницы, девушка прислушалась.
– …Если ничего не делать, мы обречены, – тихо сказал женский голос, принадлежавший хозяйке этого дома Рьяне Фотсмен.
