– Все пункты встречи выполнены, мой князь, – доложил Мокрицин. – Император Роберт и его друг Караваев польщены Вашей щедростью.
– Тогда, чего мы ждём? – учтиво улыбнулся князь. – Парамон, Федот, следуйте за мной. А вы мои верные дружинники подождите здесь.
Кабаны толкались у дверей, желая подсмотреть, что же там за император такой, а князь в сопровождении советников вошёл в лабораторию.
В просторном помещении ярко светили лампы. Роберт сидел за компьютером, раскладывая пасьянс «косынка». Яша развалился на диванчике. Парни переоделись в новенькие спортивные костюмы синего цвета, сшитые умелыми ручками мастериц на якутской фабрике «Мехшерстьпух». На Яше и Роберте штаны с двумя белыми полосками и олимпийки с броской надписью «Динамо».
– Представьте меня, – улыбался государь Страны Сибирь.
– Князь Витольд первый! – торжественно произнёс Парамон Лизнёв. – Властитель сибирских городов, дальних улусов и прочего, прочего, прочего…
Караваев лениво привстал с дивана. Варакин тоже приветствовал князя.
– Приятно познакомиться, – ответил Роберт завораживающей улыбкой. – Со мной вы заочно знакомы, а этот молодой человек, мой друг и выдающийся учёный, Яков Караваев.
Витольд принял вальяжную позу, сложив ручки, будто рассматривал экспонаты в музее. Советники тихонечко стояли позади государя, выглядывая из-за плеч.
– Ну, что же… вот мы и познакомились. Теперь можно поговорить о наших общих проблемах. Вы не против, господа?
– Конечно… несомненно… мы только за, – закивал Яша. – Ждём не дождёмся. Вот и император весь в нетерпении. Я правильно говорю, Ваше Величество?
– Всё верно, друг Алёшка… всё верно, – отреагировал Роберт.
Доктор Варакин взялся за бегунок молнии на олимпийке и поёрзал его вверх-вниз, то обнажая накаченную грудь, покрытую россыпью татуировок, то пряча её.
– Вы уж простите моего отца. Написал он разных законов, – взмахнул ладошкой князь совсем не по-мужски; сказал он протяжно, с издёвкой. – Поймите… были сложные времена: одни министры настаивали разбудить вас, другие вовсе желали, чтобы вы никогда не проснулись. И мой отец принял решение назначить вас неприкасаемой особой, жалуя титул императора. На бумаге всё выглядит громко – почётно. Император – звучит великолепно! И мне тоже нравится, и советники мои в восторге. Но слово «император», оно как выстрел из гаубицы, но лишь холостыми… потому что на деле титул лишь защитная грамота, как ярлык Великого князя от посягательств на ваш гений.
– Я так и знал! Это игры политиков. Ну, всё как всегда! – всплеснул руками Яша и плюхнулся обратно на диван.
– Не огорчайтесь… извините, как ваше имя, Алёшка, вроде? – расплылся в улыбке князь и хлопнул ресницами, до гендерной боли оскорбляя брутального мужчину Якова Караваева.
– Спасибо, что сохранили наши жизни князь, – галантно поблагодарил Роберт Варакин. – Спасибо, что не оставили шанса глупцам разобрать нашу усыпальницу по кирпичикам.
Роберт отвесил изящный реверанс, подсмотренный в старом фильме, который он видел ещё ребёнком.
– Весьма-весьма, – изобразив аплодисменты, удовлетворился манерами государь. – Но к сожалению, рассчитывать на мою снисходительность не приходится. И посему я хочу предупредить вас, господа. Вам придётся хорошенько потрудиться, перед тем, как двери лаборатории откроются так широко, что вы сможете выйти отсюда. Да… и чуть не забыл. Народу будет объявлено, что император Сибири проснулся, но, о горе… нежданно впал в кому, а врачи дворцового госпиталя вступили в схватку со смертью. Я сделаю именно такое заявление, записывайте Парамон: державная власть и весь сибирский народ будет биться с хворью императора до победного конца!
