Платон - страница 36

Наутро я встретил его по дороге с моря. Он ехал верхом на Люции, держа на вытянутой руке мокрую наволочку, в которой что-то трепыхалось. Подъехав к дому, он спешился и позвал меня.

– Я с рыбалки. Тут водятся крабы, ты в курсе? Жаль, что ты не ешь, я бы тебя угостил! – сказал он.

– А мне-то как жаль, – ответил я.

– Я вот о чем подумал, Платон, – он присел на крыльцо и вытряхивал крабов в металлическое ведерко. – Ты решил, что будешь делать дальше? Я ведь не предел… – он бросил взгляд в мою сторону так, будто точно знал, где я нахожусь, и снова занялся крабами. Он извлек последнего из импровизированной сумки, поставил ведерко на землю и протер круглый стол, который вынес из дома, чтобы обедать на свежем воздухе.

– Пока не хотелось бы ничего делать и что-то менять. Да и зачем, если разобраться. У меня есть все, что нужно, и есть ты, – ответил я.

– А Люций? – спросил Давид, бросил тряпку и сел на ступени.

– Что Люций? – усиленно соображал я.

– Почему он один? – как бы между прочим спросил он, и я расслабился.

– А, ты об этом… Сам не знаю, но он как-то появился в процессе. Я же зверей не поштучно вспоминал, и Люций, можно сказать, микросбой в программе. Немного увлекся, что ли.

– А пару ему почему не создашь? Ему ж с тобой скучно, – сказал Давид.

– Это ты верно подметил. Но я много раз пробовал, не получается. Видимо, в здешнем мире на все дается одна попытка, если я правильно понял. Инструкция к нему не прилагалась, а спросить не у кого, – посетовал я.

– Ты в этом уверен? – мне почудилось, или он посмотрел мне прямо в глаза.

– Конечно. Я пытался общаться со светом, но без толку. Кроме меня, здесь никого, и до всего приходится доходить своим умом и учиться на своих ошибках. Считай, очередная жизнь, только длиною в вечность. Ну, и куча задач со звездочкой, если пыхтеть, а если ничего не делать, то все вопросы отпадают, – объяснил я.

– Знаешь, ночью мне не спалось, и вот что надумал. Ты упрямо отрицаешь очевидное. История повторяется. Возможно, она происходила и происходит с другими. Ты переживаешь ее как личный опыт и не терпишь аналогий, но они вылезают на каждом шагу. А что, если с твоим богом было то же и он угодил в такой же переплет? Только он не бился как рыба об лед, не доказывал, что он человек, а сразу расставил точки над i и принял правила игры. Сколько существует наш мир на земле? Прости, что говорю «наш», но видимо благодаря тебе, я другого не знаю и твой познаю в сравнении. Так сколько – с момента появления разумного человека?

– По официальной версии, около шести тысяч лет, – неуверенно ответил я, – хотя новые находки говорят о появлении человека более трехсот тысяч лет назад, цифры меняются.

– Значит, тебе осталось найти бога, у которого опыт выживания здесь хотя бы на шесть тысяч лет больше, чем у тебя. Подумай как. Наверняка на это тоже дается одна попытка, – деловито отметил Давид, взял ведерко с крабами и понес его в дом.

Я не успел возразить, да и возражать было нечего. Меня не раз посещали эти мысли, но я их гнал, считая, что со своим миром я в состоянии разобраться самостоятельно. Появление Давида придало уверенности и сил, а после того, как я создал ему дом, изменилось и мое отношение к свету. Он больше не приносил покоя и радости, не дурманил. Вдруг он стал склепом – пустым холодным убежищем живого покойника, гробом Дракулы, без которого я не мог обойтись. Но патологическая связь с ним, как и невидимость, не делали меня богом. Они мешали насладиться счастьем и построить жизнь, о которой я мечтал. Будь моя воля, я бы стал человеком и сейчас бы варил крабов вместе с Давидом, а не размышлял над тем, есть ли в природе мне подобные, бог ли я и есть ли бог, знающий, как сотворить второго единорога.