Всё. Прошлого не вернуть. Мне никогда не вернуться обратно во дворец, не стать любимой женой какого-нибудь принца заморского. Мой прежний мир отказался от меня, отдав в лапы местных божков, что любили наблюдать за чужими страданиями. Уверена, устрой они шоу с моим участием, показы пробили бы верхушку рейтинга. Словно в соревнованиях: «как ещё нагадить бедной Ларе, да посильнее и пожирнее».
Скривившись как от зубной боли, я потёрла руками глаза. Где этот демон с едой? Живот скручивался в тугие петли, сжимаясь и вымогая вкусную еду. Вот чего не отнять здешнему монстру, так это навыков готовки. У меня в основном получались угольки, непригодные к пище, а этот засранец прекрасно тушил и жарил. Вспомнив ароматное сочное мясо, сглотнула вязкий комок слюней.
Нет, я всё ещё боялась яогуая, до дрожи в коленках. Однако голод побеждал, поэтому стоило смириться с тем, что не бывать мне монахиней. Всякие посты – это не про меня, ведь нет ничего лучше смертного греха обжорства. Лишь еда спасала меня от депрессии, которая охватывала меня в последние несколько месяцев жизни. Заедая боль, я на время переставала желать себе смерти.
Линь Юншень пришёл вовремя, я ещё не успела оголодать настолько, чтобы пойти искать живых людей в этом мрачном доме. Хотя мысли появлялись, да. Открывшаяся дверь застала меня именно тогда, когда я искала место поукромнее, дабы сходить в туалет. Неловкая пауза, с повисшей напряжённой тишиной, заставила меня покраснеть.
– Ты как раз мне нужен, – сглотнув, пробормотала я.
В это время ногой отпихнула странную вазу, что пылилась в дальнем углу комнаты. Когда-то давно там жил цветочек, но от него осталась только твёрдая потрескавшаяся земля.
– Что ты собиралась сделать? – сдержанно спросил яогуай, переводя взгляд с меня на вазу.
– Ничего. Пока ничего, но мне нужна уборная, – на одном дыхании выпалила я, зажмуриваясь и краснея.
Весь мой пыл и жар, который грел сердце в одиночестве, распаляясь от гнева на демона, испарился. Мне было мучительно стыдно, ведь я опустилась настолько, что собиралась помочиться в вазу с цветком. Гордость давно забилась в угол и рыдала, ударяясь лбом о невидимую стену. Отведя взгляд, я старательно рассматривала потолочные балки, отмечая довольно толстые части. Как раз можно белое полотно использовать, они выдержат…
– Кхм, верно, – кашлянув, мужчина поставил поднос на низкий столик, что появился, пока я спала. – Мне следовало подумать об этом раньше. Подожди пару минут и не оскверняй останки редкого голубого ликориса.
«Мне показалось, или демон сейчас смутился?» – я ошарашенно смотрела, как мелькнули слегка порозовевшие кончики ушей, спрятанные в белоснежных волосах.
Демон стремительно вышел, чтобы вернуться через минуты три, держа в руках широкий горшок. Он безмолвно вручил его мне, а после вышел. Уже стоя за дверью, Линь Юншень крикнул:
– Используй пока его, мой маофан уже пора убирать.
«Маофан? Что за маофан? Может, маффин? Хотя причём к туалету кексик?» – беспорядочно думала я, наконец облегчая душу и тело.
Закончив с делами, принялась искать воду. Не могла я спокойно сесть кушать, зная, что только что использовала горшок. Как бы сильно ни хотелось есть, как бы не манили ароматы со стороны подноса. Я, сжав зубы, устремилась к выходу из комнаты. «Пусть демон обеспечивает не только едой и настойками», – подумалось мне, когда распахивала дверь комнаты. За ней оказался мужчина, подпирающий стенку.
