Жаров сопровождает последние слова выразительной
ухмылкой.
— Спросите что-нибудь попроще. Я не в теме дел Царёва.
— твёрдо стою на своём.
— Прискорбно. Мы могли бы обменяться информацией, чтобы
скорректировать дальнейшие действия.
Да-да-да, разбежался! Закатай губу! Разводит
по-любому, сука, и не краснеет.
Скучающе отражаю выжидающий взгляд.
Через паузу Жаров продолжает говорить с видом
раздающего шансы ведущего интеллектуальной игры.
— Имейте ввиду, Ярослав, что Царёв скорее всего не в
курсе и соответственно мог не сказать вам, какие события произошли до
постановочной фотосессии. Вы же были близки со Стешей, и должны понимать, что у
принцессы Марса должны были быть крайне веские основания, чтобы позволить
втянуть себя в чудовищную авантюру?
Бля… Из последних сил держу покерфейс, хотя за
грудиной неприятно елозит противное чувство.
Стефа отказалась быть откровенной со мной. А перед
ним, пожалуйста… Перед Жаровым, значит, обнажила душу, вывалила всё как есть?
Как так?
— Вижу, вы ещё не готовы… — он засобирался уходить и
смотрит на часы. — Признаться, меня и самого время поджимает. Пора ехать в
аэропорт. Возвращаюсь домой до конца недели. Я нужен там…
Вмиг эта новость тревогой пронзает мой слух, как свист
бомбы или снаряда. Сердце начинает колотиться быстрее и заливается горячей
кровью.
Стефа сбежала из города на следующий день после
репетиционного ужина Макеевых.
Второй раз мы встречаемся, и второй раз она быстро
уезжает.
Сейчас он едет к ней…
Она не хочет видеть меня?
«Я нужен там…»
Ей нужен. Она зовёт его. Он к ней летит.
— На удачу по дороге заглянул к вам, надеялся застать
на месте… — Жаров протягивает руку на прощание. — Что ж, продуктивной вам
работы, Ярослав. Рассчитываю, что отдых не затянет меня надолго, вернусь сюда
до выходных, и мы с вами продолжим разговор. Лёгкого вам дня и приятного
вечера.
«Приятного вечера… Приятного вечера…» — мысли в уме
крутятся словно бешеные карусели.
Вечером он уже будет спать с ней…
Жаров уходит и оставляет меня в состоянии паники. Я не
могу вздохнуть, хоть и ослабил уже галстук. Пытаясь вернуть нормальное дыхание,
скидываю пиджак в кресло, подхожу к окну и включаю кондей на принудительную
циркуляцию свежего воздуха, но это совсем не помогает. Мысли бегут в разные
стороны.
После Владивостока я не особо лютовал по поводу
отношений Стефы и Жарова. Сам удивился, даже допустил вероятность того, что
меня отпустило.
Но выясняется сейчас — ни хрена подобного! Просто они
вместе не попадались мне на глаза, и я подсознательно знал, что они на
расстоянии шестьсот километров друг от друга. Вот в чём причина моей
хладнокровности!
Стефы в городе не было, а этот хмырь пронырливый
суетился где-то под боком. Поэтому я смог сосредоточится на работе и грёбаных
светских раутах. Всё шло по плану.
А сейчас… Вверх тормашками.
Я не могу подойти к столу. Не могу взглянуть на
документы. Мне кажется, что меня вырвет, если я открою ноутбук.
Я чувствую, как закипаю. Как по нарастающей
разворачивается хаос внутри меня.
Хочу крушить, ломать всё вокруг. Запустить стул в
стену. Вырвать дверь из проёма. Разбить окно…
Пиздец! Пиздец! Это пиздец!!!
— Анна Андреевна, это я… Хороший Ярослав, — трясущейся
рукой сжимаю телефон. — Вы предлагали помощь, если экстренно понадобитесь… Да…
Я могу хоть сейчас выехать… Полчаса? Окей, договорились.
