Вот и всё, так что Троицкий счёл необходимым внести коррективу:
– Крон, ты запрягал, тебе и вожжи в руки. Садись рядом и управляй. Я лишь выскажу мнение, а пока предлагаю уточнение: оппонент говорит да или нет, возможно, что-то третье, а затем поясняет, почему принято такое решение, иначе мы будем растекаться мыслями по древу. Если согласны – продолжайте.
Задвигались, погогатывая, как гуси, но говорили спокойно и даже самоуверенно – и отрадно было заметить, что не лгали ради того, чтобы выставить себя…
– В данном случае всё-таки нелепо сравнивать площадное «оранье» с предательством Иуды. На Иуду уже сходил Дух Божий, а орущим на площади мог оказаться несведущий иудей, у которого был Бог, был Моисей и пророки – и он им верил и предавать не намеревался. Если представить себя на месте такого иудея, то мог бы и закричать: «Распни!» – так говорил приятель Ильи, который готовил себя к монашеству. – Но две тысячи лет Христианства из человечества не вытравить даже террором и атеизмом, и если учитывать это, то, понятно, доведись сегодня – не закричал бы…
– Правильно сказал, – весомо подтвердил Гриша с Волги, так его отличали от Гриши с Урала. Это был глубоко провинциальный малый, без домашнего фундамента знаний, но исключительно хваткий и способный и в науках и в любом деле. Только бывало и слышно: а где Гриша с Волги, что-то мобильник барахлит (ноутбук или фотоаппарат). И Гриша спешил на помощь, до смешного огорчаясь, если не мог помочь. – Но разве можно сдвинуть Христианство – две тысячи лет! Тогда и законы, и нравы, и заповеди воспринимались иначе – всё иначе.
– Ты, Гриша, сначала скажи, за что проголосовал бы, а потом и объяснишь – почему?
Гриша склонил голову:
– Пустое это дело, грех один…
– Просто болтать об этом, пожалуй, грех, – согласился Илья. – Но какова задача? Сгруппировать условия и причины, давящие на человека, диктующие ему даже ложь выставлять за правду. Где-то подсуетился лукавый, где-то сами подсуетились. А в итоге оценить по достоинству человека – и себя. Нам это важно понимать, ведь многие станут пастырями. И не такие вопросы возникнут…
– Сам ты и скажи, что прокричал бы? – это уже первый студент курса Данилов, умеющий и спросить, и ответить.
Илья нахмурился. Очень уж ему не нравилось, когда без повода и причины начинали подминать или неволить, хотя в данном случае сам и завёл разговор… С этого он и начал:
– Не надо диктовать, все мы вольны – отвечать, не отвечать. Не обязательная установка, но лишь возможность хоть как-то прояснить историческое прошлое и личное настоящее. Конечно же в условном варианте. Это не суд, не допрос, а всего лишь попытка познать себя… Но если имеется такая поспешность узнать, а что же выкрикнул бы Крон – могу искренне сказать: в сегодняшних условиях определиться проще, имея Евангельский опыт: нет – и весь ответ. А вот в историческом прошлом я, будучи непосвящённым иудеем, пожалуй, ни да ни нет не прокричал – промолчал бы. Почему? Попытаюсь кратко объяснить…
Но неожиданно аудитория зашумела:
– Улизнул от ответа!
– Ушёл!..
– Чтобы так говорить, необходимо хотя бы выслушать, – попытался удержать Илья.
Троицкий качнул головой в знак согласия.
– Что касается сегодняшнего дня, то сегодня проще – уже говорили об этом – опыт и учит, и воспитывает. Время убедило: во зле спасения нет. И живые заповеди Господа Бога напоминают не только христианам, но и языческому миру:
