По следам утопленниц - страница 17

– Стой! – хрипло прокричала она незнакомке, но та и не думала останавливаться.

Марфа бежала к сыну, не чувствуя боли от исцарапанных ступней ног:

– Федя! Феденька!

Незнакомка была уже возле сына, когда Марфа, почти на бегу, схватила, невесть откуда взявшийся камень в поле, и швырнула из последних сил в неё, попав прям той в спину. От удара незнакомка упустила серп и резко повернулась к Марфе, смотря на неё неживыми черными, как у мертвеца, глазами. Она ничего не говорила, просто стояла и источала ужас и злобу. Марфа была уже в двух метрах от неё и могла рассмотреть, что незнакомка не имела так такового рта и поэтому она молчала, но глазами она могла сказать больше и то, что она говорила, Марфу испугало до седых волос на виске, которые до сих пор напоминают ей об этой встрече. Поняв, что это существо пришло забрать её сына, Марфа кинулась на неё, забыв даже о серпе в её руке. Как кошка, она вцепилась в существо руками и царапала её, издавая хриплый истошный крик. Существо кричало глазами, колтыхаясь и не сопротивляясь, пока вдруг не воспарило в воздух и не улетело за поле. Марфа от страха за сына, кинулась сразу к нему, упав на колени, пыталась его разбудить, тормоша и умоляя очнуться. Ей казалось это целой вечностью, пока рядом не оказалась Евдоксия и не заставила Марфу сейчас же нести сына к ручью, который был тут же в тени леса. Поливая сына водой из ручья, Марфа не молилась, она во весь голос умоляла всех своих мертвых предков помочь ей, помочь спасти сына, она и до сих пор не знает, почему так сделала. Глаза мальчика все-таки открылись, и непонимающе заморгали на плач матери и бабки, а потом его вырвало, и он заплакал. Еще неделю Марфа боролась за него, но болезнь отступила, и Федор выжил, даже и ни разу не вспомнив, что с ним произошло.

Марфа же запомнила это на всю свою жизнь. Её до сих пор кидает в озноб от воспоминаний об этом.

Эти встречи с неизведанным были не раз и не два, много было подобного, Марфа все пыталась забыть. С рождением сына она только и делала, что защищала его от существ, которым даже нет названия, о себе Марфа думала меньше всего.

Вот и сейчас, засыпая рядом с Федей, Марфа подолгу всматривается во тьму комнаты, вслушивается в тишину, в каждый шорох, в каждый скрип, чтобы, если вдруг, нагрянут "нежданные гости" за её сыном, она могла дать им отпор.

Это было год назад, когда Марфа бегала к Ершихе за снадобьем от поноса. По началу Федя был игрив, бегал за маленькой грязненькой соседкой собакой, возился потом в глине, строя там свою крепость, а в место человечков, вставлял в глину палочки и играл во свою "войнушку". Это было настолько наивно и мило, что Марфа просто любовалась и благодарила бога за такого сына. Но к вечеру у Феди вдруг начался жар, он стал плакслив, все время лежал, потом он вдруг весь позеленел и его начало рвать и поносить. Марфа от страха за сына даже растерялась сначала, спасибо Евдоксии, которая взяла в себя в руки и стала отпаивать внука то одним, то другим. Вот только лучше Феде не становилось, он во все побледнел, его уже ничем не рвало, остались лишь мучительные позывы, глаза его стали мутные, страшные, как у умирающего. Ночью, когда он немного заснул, Марфа сидела на коленях у постели, положив голову на скомканное одеяло, она не отрывала своих глаз от сына, когда услышала левым ухом какой-то шорох. Марфа резко подняла голову и повернула в сторону печи. Тут снова послышался шорох и шум сыплющегося золы из трубы. "Птица что ли залетела?": подумала Марфа, но никак не могла отвести глаз от печи. Снова шум, только уже четче и громче. Марфа встала с колен, но подойти к печи так и не решилась. Снова шум, как будто кто-то спускается по трубе. Марфа от страха схватила крестик на груди и стала читать "Отче наш". И снова шум, зола летит клубами из печи, а в облаке этой пыли появляется неясный силуэт. Марфа все громче читает молитву, выставив крестик впереди себя, по коже бегают мурашки, её бросает в дикий холод, бьет озноб. В облаке пыли все четче вырисовывается фигура нечто. Оно вылезало и печи на пол, и, встав в полный рост, можно было различить черную худую фигуру в два метра ростом, с длинными до колен черными руками с огромными саблевидными когтями, худыми черными ногами согнутые в коленях и его огромная не по размеру черная голова с горящими желтыми кошачьими глазами. С его рта стекала длинной струйкой желтовато-зеленая слюна, и оно вертело головой, как бы осматриваясь, и поднял свой маленький нос с широкими ноздрями и стал принюхиваться к воздуху с шумом, словно лошадь. От этого зрелища Марфу сначала парализовало, а потом, громко издав истошный крик, она кинулась будить свекровь и свекра. Бешено тормоша обоих, она никак не могла их добудиться, словно они и вовсе не живые, а существо, делая медленно шаг за шагом и принюхиваясь к воздуху, все ближе подходил к постели с её сыном. Марфа кинулась к сыну, сняв крестик, она выставила его на вытянутой руке в сторону существа: