Шерсть стала редеть и втягиваться в кожу. На четырех ногах было уже неудобно стоять. Еще мгновение, и Белла снова стала человеком. От ночного приключения все еще трясло, ноги подкашивались, но от радости девушке хотелось визжать.
– Бр! – прохрипела она, потирая руки. – А без теплой шерсти холодно! Теперь понятно, как волки выживают в такие холода. Однако, где же мое платье?
Свои вещи девушка нашла в дупле дерева. Плащ был нетронут, а вот платью повезло меньше: оно было порвано в плечах.
– Наверно во время превращения оно стало мне тесным. Эх, хорошо, что в лоскутки не порвалось. Мое любимое!
Вернувшись домой, Белла сразу достала нитки, чтобы зашить платье. Но что-то мешало сосредоточиться на работе. Она все время думала о своем ночном приключении и о поведении отца. Каким он был внимательным и заботливым… и совсем нестрашным. Белле он показался обычным волком, только немного крупнее и с человеческими чертами.
– Белла… – послышался мужской голос у самого ее уха.
– Папа! – девушка от неожиданности вздрогнула и чуть не уронила иголку. – Как ты тихо вошел…
– У тебя был такой задумчивый вид, – улыбнулся Филипп. – Моя дочь витает в облаках. Чтобы это могло значить? Ах! Неужели..?
– Ничего из такого, что ты там себе нафантазировал, нет. Может девушка, увидев чудесный сон, потом просто вспоминать его?
– Разумеется, дитя мое. А… – мужчина посмотрел дочери в глаза, – а о чем сон?
Красавица уже пожалела, что заговорила об этом. Знала же, что отец не успокоится, пока все до мелочей не разузнает: такой уж у него характер.
– Лес… – это было первое, что пришло в голову. – Лес мне приснился.
– Неужели? – не поверил Филипп. – И какой он был?
– Тебе так интересно или… Ну, он был такой.. весь в тумане. Наверно после дождя. Вокруг было тихо и свежо. Все.
– Свободы тебе хочется, Белла… – вздохнул отец и подошел к окну. – Я давно это заметил. Знаешь, – он тихо рассмеялся, – и мне тоже сегодня необычный сон приснился: будто я в лесу. Да, не удивляйся. Стою на поляне, в снегу. И вдруг из чащи появилась… белая волчица. Такая красивая! Шерсть блестит ярче снега, глаза горят…
– Как ты понял, что это волчица? – прошептала Белла.
– Уж очень у нее тело и ноги были изящные. Я уверен, что это была волчица.
– И она напала на тебя? – с притворным ужасом спросила красавица.
– Нет конечно. Вела себя смешно, совсем как маленький ребенок, который только учится ходить. Забавно…
– Папа! – Белла вскочила с места. Сердце ее опять бешено заколотилось, на глаза выступили слезы. – Не сон это был.
– Что ты имеешь ввиду? – не понял отец, обернувшись к дочери.
– Не сон это был. Той волчицей… была я.
Повисла пауза. Филипп смотрел на дочь, не моргая. Очевидно, эта новость потрясла его сильнее, чем думала Белла.
– Ты… ты… Постой, – мужчина сделал глубокий вдох и сел на стул у окна. – А теперь повтори последнюю фразу еще раз.
– Я… В общем, папа, я все знаю о твоем прошлом. О том… кем ты становишься в полнолуние. Подожди! Это еще не все. – Белла подняла руку. – Вчера перед полуночью я решила немного прогуляться после экзаменов. Потом услышала волчий вой. Дальше ничего не помню. Очнулась в лесу уже обросшая шерстью. Эх, – она улыбнулась, – знаешь, никогда не думала, что ходить на четырех лапах так трудно: так и норовишь запутаться…
– Белла! – Филипп неожиданно схватил ее за плечи и встряхнул. – Ты хоть понимаешь, что говоришь?
