«Стой! Хватит! – твердила Белла. – Остановись!»
Ноги тут же остановились. Волчица часто дышала, в груди было больно.
«Вот что имела ввиду Берта, когда говорила о контроле. Надо быть осторожнее и постараться не потерять голову».
С соседней поляны донесся хруст снега. Шаги были тяжелые, значит животное было большое. Волчица издала предупреждающий вой. Что-то вроде человеческого оклика. Через минуту прозвучал ответ. Этот голос Белла узнала бы в любом обличье.
«Папа… Узнает ли он меня, когда увидит? Боже, что мне делать? Ладно, успокойся. Он же твой отец. Ничего плохого не случится».
И она, все еще путаясь в ногах, зашагала сквозь чащу навстречу неизвестности. Там, склонившись над чем-то, стоял оборотень. Волчица учуяла запах крови. Стало очень страшно, но отступать было уже поздно. Она неуверенно шагнула на открытое пространство, но в последний момент опять запнулась и упала. Оборотень резко обернулся. Удивительно, как он раньше ее не заметил, ведь она наделала столько шума, пока шла на поляну. Полуволк втянул воздух и подошел к волчице. Теперь Белла могла его как следует рассмотреть: худое, костлявое покрытое шерстью тело, когтистые лапы, вытянутая, как у волка, морда и пара горящих желтых глаз. Волчица волей-неволей заскулила. Не от страха, а от досады: посмотри мол, какая я неуклюжая. Оборотень начал принюхиваться к новой знакомой. Звериный оскал сменился… человеческой ухмылкой. Зверь ткнул волчицу носом в лоб, словно успокаивая. Белла никогда не чувствовала себя так близко к отцу, как сейчас. А в это же время в душе оборотня творилось что-то странное: проснулся инстинкт заботиться об этой волчице, защищать ее от любой опасности. Зверь практически… любил ее. Он нырнул носом под ее живот, помогая встать, а потом следил за каждым ее шагом. Белле это напомнило, как мамы учат своих маленьких детей ходить. Это было так мило! Оказывается, то, над чем склонился оборотень, был труп оленя, уже растерзанного. Запах крови и мяса пробудил в волчице страшный голод, но как только она приблизилась к добыче, полуволк зарычал и опрокинул ее на спину. Сначала есть должен он, а потом то, что останется, достанется Белле. Она тихонько и жалобно заскулила, и оборотень отпустил ее. Обычному человеку эта трапеза показалась бы на редкость отвратительной, но Белла следила за каждым движением отца с интересом. Когда ей стало дозволено поесть, она накинулась на добычу с поистине животной жадностью. Но на деле утолить голод оказалось не так просто: неокрепшие зубы не могли так хорошо рвать сырое мясо, как зубы оборотня. Волчица только перепачкалась кровью и съела всего пару хрящей. Оборотень и тут пришел ей на помощь: отрывал небольшие кусочки и бросал Белле. От такой заботы сердце девушки наполнялось такой нежностью, что ей захотелось прижаться к отцу. Что она и сделала. Шерсть у оборотня была жесткой и колючей, как щетина Филиппа, но это было не важно. После ужина они вдвоем играли, бегали наперегонки, выли на луну. В общем, вели себя как семья. Волчья семья.
Время пролетело слишком быстро. Белла не заметила, как наступил рассвет. Как только на горизонте появились первые лучи солнца, по всему телу волчицы пробежал холодок. Пора было уходить. Она аккуратно встала, посмотрела на спящего отца и в два прыжка скрылась в чаще.
«У меня получилось… – думала она, не до конца веря своему счастью. – И как это случилось? Сама не знаю…»
