Зал замер. Шум, рев толпы – всё стихло, как будто эта ставка озадачила даже самых кровожадных. Я видела, как Зверь, стоящий на ринге, повернулся в сторону темного силуэта. Глаза его сверкнули, и мне показалось, что он заулыбался – жутко, хищно. Он явно заинтересовался предложением.
Тройной выигрыш – это, безусловно, стоило внимания.
Внезапно, без предупреждения, он метнулся вперед. Одним резким движением ударил своего противника – Психа – в затылок, пока тот не ожидал нападения. Тот захрипел, пытаясь удержать равновесие, но тут же рухнул на колени. Удар был настолько мощным и подлым, что никто в зале не успел осознать, что произошло.
Этот страшный уголовник взревел и, вскочив на ринг, начал бить себя кулаками по груди, как разъярённый орангутанг. Он рычал, показывая свою жестокость, обращаясь к толпе. Его мышцы напрягались, и в его глазах светился дикий огонь, как будто эта победа была для него всего лишь разминкой перед чем-то более значимым.
Зал взорвался ревом, оглушающим, раздирающим барабанные перепонки. Зрители были в экстазе, наблюдая, как этот головорез готовится к своему следующему бою.
Но я… я не могла двигаться. Моё сердце бешено колотилось. Он был чудовищем. Настоящим монстром, и теперь поняла, что худшие страхи грозились вот-вот стать реальностью.
Мои ноги словно приросли к полу. Всё тело онемело от ужаса, и я не могла пошевелиться, даже если бы захотела. В голове звучала одна мысль:
“Если Зверь победит, он заберет меня.”
Сердце заколотилось так, что, казалось, его удары эхом отдавались в ушах. Уголовник продолжал бить себя по груди, как обезумевший, ревел и наслаждался каждым мгновением своей силы, своей власти. А я чувствовала, как каждый его жест словно сдавливал петлю вокруг моей шеи.
Зрители вопили, захваченные его дикостью. Для них это был спектакль, кровавое шоу, от которого они ждали только ещё большего безумия. И я была частью этого, его неотъемлемым элементом, трофеем, который должен достаться победителю.
Зверь продолжал рычать, его глаза неотрывно смотрели в толпу, как будто он искал одобрения. А потом бешеный взгляд упал на меня. Я сразу ощутила этот жгучий, ледяной удар. Его глаза – бездушные, голодные – будто уже праздновали свою победу. Он не просто собирался победить. Он собирался сделать из меня свою вещь, своё личное трофейное имущество.
Мой желудок свело от страха, и, возможно, если бы была на ногах, меня бы стошнило. Но я не могла двигаться. Весь мир, казалось, сжался до этого ринга, до этого ревущего монстра и до его страшных глаз, которые не отпускали меня.
Внезапно в зал вернулся звук, и голос ведущего, с его привычным пафосом, стал громогласно объявлять бой:
– Итак, Зверь готов к своему последнему сражению на сегодня! – его речь звенела в моих ушах, но я еле слышала. – А его соперником станет…
Я замерла, ожидая имени, чувствуя, как что-то необъяснимое зреет в воздухе. Ведущий всё ещё выглядел озадаченным, словно не до конца понимал, что происходит. Но когда он стал оборачиваться в сторону темного силуэта, тишина зала достигла апогея. Все напряженно ждали, как будто на секунду осознали, что что-то изменилось.
Из тени, наконец, вышел мужчина. Его фигура стала чётче, и, хотя лицо по-прежнему было скрыто, определенно ясно – это не обычный боец. Этот человек шагнул вперёд с уверенностью, но в его походке не было яростной бравады, как у остальных бойцов. Он двигался плавно, но с такой силой, что толпа невольно затихла.
