Только потом я смутно предположил, что это рутинно-бюрократические нормы положенности, которые нужно во что бы то ни стало стараться выполнять. Короче говоря, что-то, что должно было повышать продажи.
И вот стоит моя бедная Елена Владимировна перед «комиссией», и вопрос за вопросом её всё дальше и глубже втягивают в ступор.
…Сидя в приёмной, я деланно громко откашлялся с видом бравого водителя, чего-то забывшего и вернувшегося невзначай. В кабинете за дверью тихо…
– … Вы сколько уже тут работаете?..
Сидя в директорском кресле, Клишин цедит устало.
Сбоку на стульчике Елена Владимировна.
…Это её кабинет. И сейчас в её кабинете три чужака, которых она смертельно боится.
Девушка-казашка без интереса небрежно листает отчёты, которые сделаны с таким усердием и в муках.
Толстяк скрестил пальцы на пузе, рассматривает начальницу исподлобья, словно вошь. Глаза смотрят безучастно, как у больного.
– … Вы сколько уже тут работаете?..
…В здании тихо так, что слышно, как медленно стучит сердце Елены Владимировны.
– Четыре года… С половиною… Четыре года и пять месяцев… Шесть…
Солидно постучав, я заглядываю, напустив максимальный официоз на рожу:
– Извините (Клишину). Елена Владимировна, я в банк отвёз форму 4, как вы сказали. И 8-ю, и «по логистике» тоже. В департамент я наверное после обеда поеду, хорошо?
– … А по 8-ой у вас как, кстати?, – девушка подняла голову, смотрит с сожалением, – хоть немного-то выровняли в этом году?.. Или опять?.. Все области дают по 20—30 процентов роста. А вы, как всегда…
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
