Почтальонша - страница 7

Взяв мешочек с семенами, она вышла в сад и принялась за работу: выкопала около двадцати небольших ямок на расстоянии тридцати сантиметров друг от друга и посадила в каждую по два семечка. При такой жаре, как в этих краях, первых ростков долго ждать не придется, в этом она была уверена.

В то субботнее июльское утро она как раз поливала первые кустики базилика, когда раздался стук в дверь. Анна со вздохом вернулась в дом и распустила узел ленты, которой завязала под подбородком свою соломенную шляпу. «Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этой южной жаре?» – подумала она, кладя шляпу на стол.

– Иду! – крикнула она, направляясь к двери.

На пороге стояла Агата с раскрасневшимся, блестящим от пота лицом, в прямой розовой юбке ниже колена и белой блузке с пышным кружевным воротничком, подчеркивающим ее пышную грудь. В руках она держала сумку.

– Здравствуй. – поприветствовала ее Анна – Что-то ты рано.

– Да, мне не терпелось прийти, – извиняющимся тоном сказала Агата, входя в дом.

Анна закрыла за ней дверь.

– Мне надо переодеться, я работала в саду, – предупредила она.

– Да, конечно, делай все, что надо, не обращай на меня внимания, – ответила Агата, взмахнув рукой. – А я пока понянчусь с племянником.

– Я его еще не будила, – сказала Анна и кивком показала на коляску в центре гостиной.

– Я им займусь. А ты иди переодевайся.

Анна приподняла бровь и поплелась наверх, придерживаясь за кованые перила.

«И зачем я только дала себя уговорить?» – думала она, снимая синий шелковый халат и доставая из шкафа одно из своих черных платьев. Агата настояла, чтобы они вместе пошли на субботний рынок, и она согласилась, потому что у нее не было больше сил сопротивляться: та упрашивала об этом с момента их приезда. И не только об этом. Можно было подумать, что жизнь Агаты до ее приезда была океаном одиночества и тут, как остров на горизонте, неожиданно появилась она, Анна, единственная надежда на спасение. Невестка вообще не оставляла ее в покое: приходила каждый день, в любое время и без предупреждения, все время предлагала ей сделать что-то вместе – сходить за покупками, прогуляться, почитать молитвы в субботу после обеда или просто выпить кофе – и при этом болтала без умолку. А еще она постоянно приносила еду.

– Я готовила с расчетом на тебя, – радостно сообщала она, хотя никто ее об этом не просил.

Анна заплела волосы в привычную косу и спустилась вниз. Женщины вышли из дома и направились в сторону рыночной площади: Анна толкала перед собой коляску, Агата шла рядом, крепко держа ее под локоть.

Площадь Кастелло и прилегающие к ней улицы были заполнены лотками под белыми навесами. Шум, который Анна услышала издалека, по мере приближения к площади становился все громче и вскоре почти оглушил ее: продавцы нараспев зазывали покупателей, отовсюду слышались крики, громкий смех, кое-где возникали перебранки между активно жестикулирующими людьми.

Первая часть рынка пахла качорикоттой[4], овечьим сыром и острыми оливками в рассоле. Смесь этих запахов казалась настолько отвратительной в этот ранний час, что вызывала тошноту. Анна ускорила шаг и прикрыла нос ладонью.

– Сюда, – воскликнула Агата. – Посмотри.

Это был ее любимый уголок рынка, где продавались кухонные принадлежности и домашняя утварь – настоящие жемчужины местных мастеров.

– Вот увидишь, здесь обязательно найдется что-то тебе по вкусу, – сказала она. Продавец за первым прилавком, совсем еще молодой здоровяк с едва наметившимися усами и темными кудрявыми волосами, расхваливал только что полученный товар: