Лань Пин продолжала держаться настолько уверена, что ей впору было позавидовать даже, если она была не только учителем в гимназии, но и агентом Кан Шэна.
Лань Пин тем временем по-хозяйски осмотрела комнату. Её взгляд на какое-то время остановился на двери радиоузла.
Долматов это заметил и недовольно предупредил:
– Туда вход посторонним запрещён…
Лань Пин прошла к столу, села с краю, достала из своей сумки несколько книг и амбарную тетрадь в твёрдом переплёте и сказала:
– Я буду готовиться к занятиям, а вы не обращайте на меня внимания. Если вам надо будет что-нибудь сделать, я с удовольствием сделаю…
– Спасибо. Не надо, – ответил Владимиров. – Но так как товарищ Кан Шэн просил оказывать вам помощь в более глубоком освоении русского языка, вам со всеми вопросами можно будет обращаться… – Владимиров поочерёдно посмотрел на Алеева, на Долматова и Южина и сказал: – К товарищу Южину Игорю Васильевичу.
На лице Южина отразилось такое недоумение, что Владимиров, Алеев и Долматов за малым не рассмеялись.
– Спасибо за доверие, – буркнул Южин. – Я тронут им до глубины души…
…В этот же день Владимирова основа пригласили к Кан Шэну.
Не успел он переступить порог, как Кан Шэн спросил:
– Как там ваша учительница?
– Она не наша, товарищ Кан Шэн. Она ваша… – заметил Владимиров.
Кан Шэн вяло махнул рукой.
– Не придираетесь к моим словам, товарищ Сун Пин. Я знаю, что вы думаете о ней. Но вы ошибаетесь. Ей действительно необходимо пообщаться хотя бы какое-то время среди говорящих по-русски. Она очень способная девушка и у неё большое будущее…
– Но почему этим делом занимаетесь вы, а ни к примеру Ван Мин? – не удержался от вопроса Владимиров.
– Это моя племянница, товарищ Сун Пин… – ответил тот. И продолжил: – Я вас просил приехать совсем по-другому делу. – Кан Шэн бросил внимательный и слегка настороженный взгляд на Владимирова. – Мне поступила информация, что ваш доктор Орлов продаёт опиум в госпитале. Поэтому я хотел вас предупредить…
Владимиров почувствовал, как кровь сходит с его лица. Стараясь изо всех сил держать себя в руках, он спросил:
– Эту информацию вы получили от доктора Ма Хайде? Я догадываюсь почему. Орлов мешает ему.
Кан Шэн снисходительно улыбнулся.
– Я так и знал, что вы будете его защищать, – проговорил он равнодушным голосом.
И Владимиров понял: Кан Шэну абсолютно наплевать на эту информацию.
А Кан Шэн продолжил:
– Я не имею права не реагировать на такие сообщения…
– Реагируйте! Тем более, что продажа опиума в Особом районе процветает на правительственном уровне! – в сердцах заявил Владимиров.
Лицо Кан Шэна стало серым, а в глазах появились злые огоньки.
– Я вижу вы знаете много, но не всё, товарищ Сун Пин…
– Ну почему же, товарищ Кан Шэн, – возразил Владимиров. – Если раньше из Особого района вывозили на продажу в соседние провинции соль и соду, сейчас отсюда уходят караваны с опиумом. В том числе и на территории подконтрольные Гоминьдана и даже японцам!..
Владимиров глянул на Кан Шэна и пожалел, что сказал об этом. Лицо его из серого превратилась в бледное и по нему скользнула болезненная гримаса.
– Вы слишком смелый человек, товарищ Сун Пин, – проговорил Кан Шэн, не скрывая своего раздражения. – А с такими как вы, всё случается…
– Не случится ни со мной, ни с доктором Орловым! – прервал его Владимиров. – А вы знаете почему. И, если ко мне больше нет вопросов…
– Есть один вопрос, – примирительно произнёс Кан Шэн. – Вернее просьба. Лань Пин хорошо воспитанная и у родителей она одна…
