– Буди лучше, – Джас прикидывала, успеет ли она прочесть письмо, и какие будут последствия, если враг обнаружит, что кто–то опять побывал в Орлином гнезде. Любопытство сжигало ее изнутри.
– Родерик, милый, посмотри на меня, – стенала Адель, теребя принца, но тот не реагировал. – Пожалуйста, открой глаза. Ты же знаешь, я пошла бы за тобой на край света. Жаль, очень жаль, что нам не быть вместе. Я умерла. А теперь и ты умираешь, я убила тебя.
Джас оторвала взгляд от конверта и поспешила к кровати, понимая, что Адель находится на грани. Та лихорадочно целовала Родерику лицо, руки, шептала слова любви, просила прощения за свою ревность. Тине пришлось обнять сестру и оттащить от находящегося без сознания мужчины. Теперь она не сомневалась, почему не распечатаны письма, а документы обрываются на одной дате – принц так и не пришел в себя после посещения безымянного острова.
– Я не рассчитала силы, – губы Адель дрожали. – Я разозлилась на вас и не рассчитала силы. Я сломала ему позвоночник. Я видела это. Поэтому, когда ты выбралась, а он нет, я пришла в полное отчаяние. Я уже не контролировала себя…
В коридоре послышались шаги.
– Пойдем, нам пора, уже светает, – прошептала Джас, обнимая за плечи сестру.
– Я так виновата, так виновата, – рыдала та. – Перед ним, перед тобой, перед отцом. Все могло быть совсем иначе.
Джастине пришлось приложить силы, чтобы удержать Адель, рвущуюся к кровати.
Дверь распахнулась, являя лекаря с подносом лекарств. Его сопровождали слуги. Тина боялась, что они услышат рыдания призрака и разбегутся.
– Не надо их пугать, пошли, – шепотом уговаривала она Адель. Та смотрела на неподвижно лежащего принца и иступлено твердила: «Прости, прости, прости…».
Комната была последней в череде многих, и, вывалившись с другой стороны стены, обе сестры оказались во внутреннем дворе. Они так и шли до самого кладбища, обнявшись и поддерживая друг друга. В полном молчании. У склепа настала пора прощаться.
– Ты накрой меня кисеей, пожалуйста, – прошептала Адель. – Пусть никто не догадывается, что я вставала. Никому не говори, куда мы ходили, я хочу унести эту тайну с собой.
– Хорошо, я сделаю. Я все для тебя сделаю. Прости меня, сестра.
– И ты прости. Честное слово, я не хотела навредить тебе тем смерчем. Покатала бы по песку, как перекати поле, и все. Не знаю, отчего ветер вернулся такой злой, – Адель обняла младшенькую.
– Случайность. Досадная случайность, – младшая положила голову на плечо старшей. Погладила ту по спине. – Наверное, это моя магия смерч разозлила. Она же явно не наша, чужая. Я все учебники пересмотрела, нет у нас такой. Я до сих пор понять не могу, откуда она, проклятая, взялась.
– Придет время, и ты во всем разберешься. Ты въедливая, – Адель, вздохнув, поцеловала сестру в щеку, а потом прошептала на ухо: – Только, пожалуйста, в следующий раз, когда вздумаешь прогуляться мороком, придумай что–нибудь с одеждой. Ты совершенно голая.
– И ты только сейчас говоришь об этом? – растерялась Джас. Она опустила глаза, но увидела лишь легкую подвижную дымку, окутывающую ее тело.
– А то ты меня не знаешь, – грустно улыбнулась сестра. – Я та еще стерва.
Они дошли до каменного ложа. Перед тем как забраться на него, Адель погладила сестру по щеке.
– Я люблю тебя, – произнесла она и неожиданно подмигнула. – Держись, сестренка.
Повозившись немного на постаменте, поправляя венец, фату и волосы, чтобы лежали красиво, слилась, наконец, со своим телом. Джастина поцеловала Адель в холодные губы и натянула на лицо кисею.
