– Боже…
Рыдание скрутило меня. Моё сердце! Как болело сердце! Я словно бы чувствовала пробитую в груди дыру, заполненную серой холодной пустотой.
Я закрыла лицо руками, и Амата обняла меня. Я едва обратила на это внимание. Голова готова была взорваться: всё разрушено. Джонаса больше нет, а папа ушел. Как же так? Теперь я осталась совсем одна.
"Ты осталась одна. Не ходи дальше…"
Я вспомнила надпись из сна на двери Убежища. Я отняла руки от лица и постаралась всеми силами взять в себя в руки. Дверь Убежища. Выхода нет. Если папа, ушел, тогда и я смогу уйти отсюда. Я смогу пойти за ним. Да, я выйду под небо и найду его.
Амата отстранилась от меня, всё ещё дрожа как осенний лист.
– Прости, что спрашиваю, Кайли, но у нас совсем нет времени, – сказала Амата. – Твой папа случайно не говорил тебе что-нибудь о своём уходе?
Я посмотрела в заплаканное лицо подруги и покачала головой, нахмурившись и прерывисто выдохнув.
– Нет, я ничего не знала об этом, – сказала я, опустив глаза. – Он стал странным в последнее время…Всё копался в каких-то бумагах, поздно ложился спать. Вёл себя так, будто бы загорелся какой-то идеей. Боже, какая же я дура!
Я закрыла рот рукой и зажмурилась, изо всех сил сдерживая слёзы.
– Кайли, сейчас не время… Тебе надо спешить, – сказала Амата взволнованно. – Мой отец приказал всем офицерам Убежища задержать тебя, и живой или мёртвой доставить к нему. Я не знаю, что на него нашло, но он говорит, что за уход твоего отца ты тоже несёшь ответственность. Там творится такой ужас – радтараканы заполнили Убежище, люди умирают…Кайли…
Я ощутила приступ удушающего ужаса: радтараканы? Погоня? Вот зараза! Всё хуже, чем я думала. Я кивнула, смиряясь с неизбежным, жутким осознанием того, что мне нужно сделать.
Таким страшным и волнующим осознанием, что всё внутри от одной мысли переворачивалось. Мне придётся уйти из Убежища. Под небо… В мир, где страшная радиация поглотила всё живое, разжевала, а потом выплюнула таким извращённым и ужасным, что для созерцания этого нужна была крепкая сила воли.
А у меня с этим всегда были проблемы.
Но плевать на всё. Там, под небом, мой отец. Совсем один! И я не собираюсь его бросать в этих мёртвых землях. Не знаю, почему он оставил меня одну и ушёл. Не знаю, как я буду его искать, но мне придётся сделать всё, что в моих силах, ведь хочу знать правду.
– Зачем, отец?.. – сокрушалась Амата, размазывая слёзы по щекам.
Я до резкой боли закусила губу, зажмурившись от очередного приступа ноющей боли в сердце. Надо смириться. Сейчас не время. Я обняла Амату.
– Прошу тебя, успокойся. Я… – Мой голос дрогнул. – Я собираюсь покинуть Убежище и отправиться искать отца. Мне …нужно кое-что взять…
Амата подняла голову и всмотрелась в мое лицо. Она выглядела серьёзной и испуганной. Она некоторое время смотрела на меня, затем уверенно кивнула. Моя подруга достала из маленькой матерчатой сумки на поясе настоящий десятимиллиметровый пистолет. У меня глаза на лоб полезли.
Дрожащими руками Амата протянула пистолет мне.
– Возьми этот пистолет. Я стащила его из стола отца. Надеюсь, что тебе не придётся его использовать здесь. Кайли, я правда хочу помочь тебе, – утерев слёзы, серьёзно сказала Амата.
Сейчас она уже взяла себя в руки, и её обычная уверенность постепенно возвращалась к ней. Я кивнула.
– Ты уверена, что он тебе самой не понадобится?
Амата со слабой улыбкой покачала головой.
