***
Жизнь продолжалась. Теперь я помогала в храме, изучала религиоведение и посвящала жизнь Богу, помогала отцу и людям.
Жизнь в Убежище, конечно же, была тяжела. Буч со своими оборванцами совсем осатанели – теперь они унижали меня со всем своим извращённым красноречием. Меня уже перестало это ранить так, как раньше. Наоборот, я училась терпеть и со смирением переносить все трудности.
Амата, как и я старалась, избегать банды "Туннельные змеи". В последний раз им сильно досталось от Смотрителя, когда Буч и Уолли Мак попытались зажать Амату в тёмном коридоре возле склада. Повезло, что Эдвин Броч очень вовремя проходил мимо. Амата едва успела вскрикнуть, прежде ей закрыли рот.
Помню в тот вечер Смотритель так орал в своём кабинете, что даже становилось удивительно, как стены всего Убежища не осыпались в крошево.
Не только Буч и его дружки были такими бесчеловечными, все жители Убежища будто бы становились всё более жестокими и злыми. Мне казалось, что в стенах Убежища с каждым днём всё больше и больше нарастает напряжение.
И вот, когда мне исполнилось девятнадцать лет, в моей жизни случилось то, что навсегда изменило её.
Глава 3. Побег
Мне снилось что-то серое и жуткое, расползающееся по полу моей маленькой комнатки. Я сидела на кровати и смотрела на эту гадость. Я дрожала от холода, глядя на то, как под светом маленькой настольной лампы переливалась эта странная субстанция на полу.
Она выглядела так отвратительно, что меня начало тошнить. Я боялась слезть с кровати. Оглянувшись, я с ужасом поняла, что в комнате никого не было.
Осознание этого погрузило меня в ледяной ужас, пробравший меня до самых костей. Свет в комнате мигнул и как-то посерел, высветил стальную низкую тумбочку у отцовской кровати с книгами и кружкой и задвинутый в угол ящик с игрушками, на котором стоял ярко-красный грузовичок с Ядер-колой. Я вздрогнула.
Блестящее серое вещество, напоминающее ртуть, начало шипеть. Я обхватила колени руками и закрыла глаза, содрогаясь от страха. Когда я их снова открыла, на полу моей комнаты ничего не было. Помедлив две минуты, я спустила ноги на холодный пол, ожидая, что в любую секунду на меня может наброситься неизвестная мне тварь. К моему счастью ничего подобного не произошло. Я поспешила выбраться из комнаты в нашу гостиную, где зеленоватым пыльным экраном светился телевизор и темнели уютные красные кресла возле низкого деревянного стола. Тут воздух был таким сухим, что я едва не закашлялась. Почти сразу я вышла в серый коридор Убежища. Перед глазами всё расплывалось. Холод был таким невыносимым, что хотелось выть.
Я двигалась, как в очках режима ВАТС, очень медленно и плавно, замечая каждое движение. Босые ступни совсем замёрзли, а я всё шла и шла по пустым коридорам, заглядывая в пустые комнаты огромного, кажущегося бесконечным Убежища 101. В комнатах всё было на местах: вещи, комбинезоны, лампы, тапки. Я шла всё дальше и дальше, оступаясь и чуть не падая, вытирая слёзы с щёк и кусая губы. Я слышала, как стучит моё сердце, слышала, как мои шаги отражаются от стен, как где-то капает вода и как привычно жужжат лампы над головой.
В одно мгновение я замерла на месте, услышав чьё-то дыхание прямо позади себя. Воздух словно загустел, я стояла и смотрела в стену расширившимися от страха глазами. Тени расползлись страшными изображениями на бетонных шершавых стенах коридора. Мне было страшно, так страшно, что я едва держалась на ногах.
