Патрик отвернулся от экрана на мгновение, его мысли метались. Это было безумие. Прямое вмешательство, которое могло стоить ему жизни и карьеры. Но и бездействие стоило бы жизней. Он посмотрел на мониторы с данными о работе воздухозаборников, на мигающие красные предупреждения, которые раньше списывал на "сбои". Теперь они обрели зловещий смысл.
"Хорошо," – произнес Патрик, поворачиваясь к Лине. "Я проверю. Но это будет рискованно. Для меня. И для вас, если о нашей связи узнают. Как мне с вами связаться, если что?"
Лина быстро продиктовала ему серию кодов и временных каналов, которые, по ее словам, были "незаметными" для корпоративных сканеров. "Пожалуйста, Патрик. Вы наша последняя надежда."
Связь прервалась так же внезапно, как и началась, оставив Патрика в полной тишине его убежища. Но теперь это было другое одиночество. Оно было наполнено эхом голоса Лины, ее отчаяния и ее надежды. Он впервые за долгое время почувствовал не просто ответственность, но и личную, глубокую связь с теми, кого он защищал. Эта "встреча в тени" не просто подтвердила его худшие опасения; она дала ему лицо для борьбы, лицо юной девушки, чья жизнь висела на волоске.
Предчувствие Беды
После разговора с Линой спокойствие Патрика, и без того хрупкое, разбилось вдребезги. Он больше не мог списывать странные поломки и оборванные переговоры на случайность или износ. Все обрело зловещий смысл. Предчувствие беды, которое до сих пор было лишь смутным ощущением, теперь стало осязаемой, холодной реальностью. Воздух, которым дышали миллионы, был под угрозой, и он, Патрик, был единственным, кто мог что-то сделать.
Новый день на поверхности встретил его не привычным серым полумраком, а усиленной бдительностью. Каждый скрип ветра, каждый шорох казался угрозой. Он начал свой обход, но теперь его глаза искали не только неисправности оборудования, но и признаки чужого присутствия.
И он их нашел.
Первым звоночком стали свежие следы протекторов на мягкой пыли вблизи одной из дальних солнечных батарей. Это были не его следы, и не следы местных охотников, чьи примитивные ботинки оставляли совсем другой отпечаток. Эти протекторы были ровными, стандартными, такими, которые использовались на техническом транспорте корпораций. Но официальные бригады не должны были здесь появляться без его ведома. Патрик последовал по ним, скрываясь за обломками, пока следы не привели его к небольшой, замаскированной технологической капсуле, едва заметной среди груды металлолома. Капсула была оснащена антеннами и выглядела как оборудование для мониторинга или, что более вероятно, для глушения связи. Он понял, что корпорации не просто действуют, они наблюдают за ним.
Напряжение росло с каждым часом. Позже, проверяя одну из насосных станций, он заметил небольшой дрон-наблюдатель, зависший высоко над ним, почти неразличимый на фоне пасмурного неба. Дрон был явно не из его оборудования, гораздо более совершенный, с оптикой, способной видеть сквозь атмосферную дымку. Патрик быстро скрылся за корпусом насоса, вытащил свой бинокль и внимательно изучил объект. Логотип на его корпусе был едва различим, но Патрик узнал его: стилизованный глаз, символ Корпорации "Айгис". Это было подтверждение его худших опасений. "Айгис" – одна из крупнейших и наиболее влиятельных ресурсных корпораций, известная своей безжалостностью и стремлением к монополии. Их присутствие здесь означало одно: они были инициаторами заговора.
