– Отличная работа. Хвала мастеровым.
– Подарок для нашей девочки, чтобы было ей как дома, но или почти как дома. У них живописное окно в девичьей комнате, а у нас в комнате леди Ровены, – довольный своей выдумкой и проделанной работой, проговорил сэр Гилфорд.
– Да, уж это тебе не фигли мигли.
– Что-то Питер ничего не сказал по этому поводу. Я волнуюсь, как он воспримет этот подарок.
– А он ещё не видел.
– Не видел? Это хорошо, что пока не видел. Пойду в таком случае поговорю с ним. Есть разговор к нему касаемо нашего второго предприятия.
Проходя мимо комнаты Ровены некоторое время постоял, прислушиваясь у двери. Там было тихо. Он удовлетворённо вздохнул и отправился в комнату Питера.
Сэр Гилфорд нерешительно постучал в дверь сына и, не дождавшись ответа, постучал ещё раз более решительно, но на этот раз не стал дожидаться ответа, вошёл в комнату, как раз в то время, когда тот купался, после долгой дороги.
Сэр Гилфорд позаботился, чтобы всем подогрели воды.
Питер сразу заметил отца, но не спешил выбираться из лохани. Хоть горячая вода и успокаивала, и быстро сняла усталость, но он вообще никого не хотел сегодня видеть, а настроение было таково, что и в ближайшем будущем тоже, поэтому и не отвечал на стук в дверь.
Молодой человек не знал, как себя вести с отцом, и появление его у него в комнате застало врасплох. Питер осознавал, что, в конце концов, ему придется разговаривать с отцом, но именно сейчас он почувствовал какое-то отчуждение, возникшее между ними.
И происходящее ему, ужасно не нравилось.
Ровена будет теперь всё время стоять между ними.
Конечно же, об этом ему надо было хорошенько подумать раньше. До того, как отправился за девушкой. Но что теперь?
Питер молчал. Первым заговорил сэр Гилфорд.
– Сынок, – он начал нерешительно, нарушив неловкую тишину, – я пришёл тебя поблагодарить. Ты уж прости старика, что так долго медлил. Сам понимаешь, как только увидел её, так обо всём на свете позабыл. О, как она хороша! Как хороша! Что скажешь?
Питер усмехнулся с досадой, прекрасно понимая отца, и самое обидное было то, что отец выставил его полным дураком и невеждой перед Ровеной. Это очень задело его, и сейчас он пребывал в дурном настроении.
Но больше всего Питеру не терпелось узнать, что именно доложил отцу сэр Джон.
Упомянул ли тот все подробности, начиная с того момента, как Ровену выловили из реки в чём мама, родила, и заметил ли сэр Джон их последний поцелуй, не проболталась ли сэру Джону Анфред.
Да и Анфред сейчас нельзя сбрасывать со счетов, уж очень они с сэром Джоном сблизились за этот долгий путь.
Вспомнив первое впечатление, которое произвела на него Ровена, он нахмурился и глубоко вздохнул, если бы отец увидел её такой, какой увидел он, продолжал размышлять Питер, то надолго бы лишился дара речи, а то и вовсе его мог хватить удар. «Боюсь она и впрямь не для тебя, отец. Девчонка быстро сведёт тебя в могилу», – размышлял Питер.
Но вслух он произнёс:
– Поверь мне, когда ты познакомишься с леди Ровеной поближе, то узнаешь её и, с другой стороны. Она быстро вцепиться во всё здесь своими ноготками и перевернёт верх ногами. Не такая уж она и простушка, как кажется на первый взгляд.
– Так ты говоришь, она своевольна?
– Слов нет, ей богу, мы все здесь через пару дней заплачем и в первую очередь ты отец. Уверен скоро будешь просить вернуть девчонку обратно к твоей несравненной леди Магдалене Алансонской.
