–На самом деле это затея моего коллеги, –призналась Елена, мысленно порадовавшись за Ника. Значит, он и без неё пытается встать на ноги и молчит? Не удивлена. С таким-то характером! –Я всего лишь озвучила её, а Никита согласился.
– Отличная затея! И он все правильно делает, – согласно кивнул Михаил Алексеевич и тут же взвыл, – о!
– Так! – в Елене, после всех этих допросов и откровенных разговоров наконец-то проснулся медик, –ложитесь немедленно! Отдых Вам просто необходим, а вы себе в этом удовольствии, похоже, отказываете.
– Регулярно, – согласился мужчина, сдерживаясь, чтобы не скривиться.
– Я так и думала. Полежите, сейчас схожу за водой и принесу вам, запьёте таблетку. Не поможет, через полчасика повторим. Я проконтролирую, – последнюю фразу Лебедева добавила твёрдо. Именно так, как привыкла разговаривать с пациентами, считающими, что только они всегда и во всем правилам и разбираются лучше врачей. Даже в таких вещах, как медикаменты. Но уколы лучше таблеток и она решила попросить кого-нибудь съездить за ними. Возможно даже того весьма сурового на вид водителя.
Она принудительно надавила рукой на плечо старшего Никонова, не забыв предварительно ему под голову подложить подушку. А тот буквально рухнул на диван.
–Вы лежите. А я сейчас вернусь, – повторила Лена свои указания и направилась вниз, на кухню. Со стороны коридора послышался шум, но она не стала останавливаться, чтобы узнать кто там, решив, что это Никитос или вернувшийся Димон. Наверно это он и приехал. Братья сами без неё пообщаются с отцом. Она понадеялась, что у них хватит благоразумия не будоражить больного человека. «Лазарет какой-то», – пришло вдруг в голову сравнение, и уголок губ девушки дёрнулся в невесёлой усмешке. Осталось только Дмитрию свалиться. И все, лазарет на дому в полном составе.
Елена наливала воду в стакан, и только тут до неё дошло, что о сроках её пребывания здесь они с Никоновым так и не поговорили! Она непременно решила это исправить, к тому же они с Михаилом Алексеевичем уже затронули эту тему. Снова шум наверху обратил на себя её внимание. Лена нахмурилась, ведь мало ли что может произойти. Один пациент – Никонов-старший – с высоким давлением... не–е–ет, надо срочно кого-то послать за уколами. Другой – Никонов-младший – передвигается на инвалидной коляске… А вдруг с ним что-то случилось? И он упал, например?
Но в следующую секунду послышался возмущённый женский голос, переходящий на крик. Да что же это такое? Елена поспешила подняться по лестнице, чтобы узнать, что там происходит. Но краем глаза успела увидеть Ника внизу, направляющегося в сторону пандуса… Значит, его наверху точно нет!
– Признавайся, Миша, – язвительный женский голос был незнаком, но тон весьма неприятен, – ты решил довести меня до белого каления и сейчас передо мной придуриваешься? Чтобы ты, Никонов, который здоровее любого лося, да в постели лежал среди бела дня? Да в выходной-то день?!
– Юль, ну чего ты явилась? Смерти моей хочешь? Я же тебе все сказал. Покупай любую побрякушку, счёт мне пришлёшь. В разумных пределах, конечно, – донёсся до Елены голос Михаила Алексеевича. Девушка представила, как тот морщится от боли с таким-то давлением. Ну, уж нет! Подобного она стерпеть не могла. Особенно после последующего выступления женщины:
– Ага, я, значит, ерунду себе взамен покупай, бижутерию, а ты мои эксклюзивные вещи бабам своим непотребным раздаривать будешь? Ты меня за дуру держишь?!
