Сколько он в итоге проспал, он так и не понял. Видимо, не один час. Разбудило его, во всяком случае, какое-то настойчивое царапанье. Он проснулся мгновенно и первым делом протянул руку за мечом. Осторожно повернул голову. Внизу по камням ползло нечто непонятное – и прямиком в его сторону.
Темное сегментированное тело передвигалось на множестве крошечных ножек, а его передний конец то поднимался невысоко, то опять опускался. Оно было длиннее человека раза в три, а то и четыре и напоминало сильнее всего исполинскую металлическую гусеницу, которая неторопливо шла по его следу… в точности тем же маршрутом, которым он сюда попал.
Ближе к переднему концу тулова верхом сидело нечто приблизительно человеческих очертаний, но маленькое и какое-то перекрученное, и вроде бы даже держало в левой руке некое подобие поводьев, а в правой – древко длинного копья.
Вот тварь поднялась на дыбы – как раз достала бы до уступа, где притаился молчаливый наблюдатель, – покачалась, потом брякнулась обратно наземь и проследовала дальше, словно вынюхивая себе дорогу.
Волосы у Марка на загривке встали дыбом, в желудок провалилась какая-то холодная глыба; он поспешно зашарил взглядом по скале, ища пути к отступлению. Если поторопиться, у него еще будет достаточно форы…
Он глубоко вдохнул, спрыгнул на землю – и тотчас подвернул лодыжку! Поднявшись кое-как, хромая и беззвучно ругаясь, он устремился к скалам. Позади послышался резкий свистящий звук, а царапанье целеустремленно зачастило. Копье у всадника – это очень, очень плохо…
Марк отчаянно завилял, насколько позволяла нога.
Оглянуться он рискнул только раз и тут же об этом пожалел. Всадник занес копье, а впереди была скальная стена. Он нырнул в сторону, упал; металл лязгнул о камень. Беглец мгновенно вскочил на ноги и, не разбирая дороги, кинулся в сторону вчерашних руин.
Доносившийся сзади шум решил не бросать его одного: очевидно, тварь умела передвигаться гораздо быстрее, чем показалось поначалу.
Марк несся между утесами, стараясь держать источник звука примерно сзади, а строение – примерно спереди. Там хотя бы есть куда спрятаться, куда залезть, – все лучше для защиты, чем этот открытый на все стороны каменный лабиринт.
Обогнув громадный булыжник, он резко остановился и едва успел выдернуть из ножен меч: еще одна тварь, и тоже верховая, не то ждала его, не то просто по случаю искала, и оказалась в самом подходящем месте. Так или иначе, она дыбилась всего в паре футов от него – и копье уже летело вниз!
Он парировал, отбил древко вбок и широким обратным движением рубанул качающееся над головой чудище. Оно издало колокольный звон и обрушилось вперед. Марк увернулся (лодыжка болела немилосердно) и почти наугад нанес колющий удар вверх, в область кособокого наездника. Послышался крик; лезвие на что-то наткнулось и куда-то вошло. Он вытащил его, развернулся и побежал.
Теперь сзади было тихо; он оглянулся, не сбавляя хода: лишившийся всадника скакун скучающе тыркался среди скал. Марк уже собрался облегченно вздохнуть – даже рот раскрыл, – но тут мир под ним куда-то провалился. Некоторое время – впрочем, весьма недолгое – он неотвратимо падал сквозь тьму, после чего приземлился плечом на очень твердую поверхность.
Меч выпал из руки, залязгал, но ему повезло сразу же нашарить его и схватить. Затем вверху что-то грохнуло, как захлопнулось, и на голову посыпались пыль, мелкий щебень и куски земли.
